По блестящей стенке фляжки шли столбцом крупные красные буквы:
«ВСЕГДА ЖИТЬ – НЕ ТУЖИТЬ.
НИКОГО НЕ ОБИЖАТЬ.
НИКОМУ НЕ ДОСАЖДАТЬ.
И ВСЕМ МОЁ ПОЧТЕНИЕ».
Я уведомил Стюарта: это отрадное мне изречение русского провидца ХIХ века – старца монастыря Оптина пустынь Амвросия. И добавил: делюсь им с вами также от всей души.
Он, сильно меня удивив, принял фляжку с восторгом:
- Давно я не получал такого одухотворённого подарка!
Обведя взором строки на фляжке, Стюарт свинтил с неё крышку и отпил пару глотков воды:
- Теперь я, утоляя жажду в гулянии по Гималаям, не премину вольно или невольно вдохновляться зовом Амвросия: не гнись от уныния, не тронь другого отвратным тебе самому и не скупись чтить окружающих. Своеобразное по форме напутствие русского старца в безупречном ладу с заповедями Небес – актуально оно в любой час…
В сию минуту из дверей храма, напротив которых мы, переминаясь под соснами, вели разговор, вышли две дамы в цвете лет – индианка и европейка в одеяниях на индийский манер. У обеих алели с блеском свежие бинди – круглые точки меж бровей. И обе они источали полнейшее умиротворение.
Мы обменялись поклонами с ними. Притом на лице Стюарта явно проявилось любовно-отеческое довольство. И едва они удалились, я не удержался от недоумения:
- Вы совсем недавно порицали насаждаемую в Британии терпимость к чужеземцам из-за угрозы утраты англичанами их самобытности. А только что пред вами была, не исключено, ваша соотечественница, которая уподобилась приятельнице-индианке в одеждах и вместе с ней приобщилась к её национальному ритуалу в её же национальном храме. Но вы такому не совместимому с самобытностью поведению такой похожей на англичанку дамы совсем, как мне показалось, не огорчились. Или я ошибаюсь?
- Не ошибаетесь. Дружба этих леди мне действительно по нраву. И признавая это, от острой неприязни к навязываемой англичанам терпимости к чужеземцам я не отказываюсь. Но раздвоения в моём сознании нет.
Если бы индусы, китайцы, арабы и негры ехали, летели и плыли на Британские острова искать личных друзей, то я бы аплодировал каждому из них. Но они прибывают добывать себе место под солнцем. Как им благодаря племенному сговору удаётся брать верх в конкуренции с англичанами – я уже давал вам понять, повествуя о неудачах в Лондоне молодых специалистов из Плимута. Но в довесок к сказанному просится ещё пример, из которого проглядывает образ сложившейся у нас ситуации.
В основных составах футбольных клубов Британии от половины до двух третей – цветные игроки. С рождения они не талантливее англичан – родоначальников футбола. И не индивидуальное мастерство им гарантирует места в командах, а взаимовыручка. Цветной цветному всегда голевой пас даст и из последних сил своего подстрахует. Поэтому многие из них часто выделяются, обеспечивая клубу победу или спасая его от поражения. Футболисты же англичане остаются на втором плане и списываются в балласт – тренерам нужен результат. А он обеспечивается цветным ядром команды.