Белла кивнула головой и, прервав мать на полуслове, понеслась по лестнице к себе в комнату за письмом из Гарварда. Так же стремительно вернувшись обратно и заняв свое место за столом, она, радостно улыбаясь, показала всем заветный конверт. Раздался возглас восхищения, вырвавшийся у Рене, Фил был сдержаннее, но радость не скрывал, а Чарли просто светился от гордости и счастья.
— Беллз, и что ты решила? — он задал вопрос, который волновал всех взрослых, сидящих на кухне и с нетерпением ожидавших от нее ответа. — Как ты поступишь, Беллз?
Белла обвела взглядом родные, напряженные лица и, придав лицу серьезное выражение, произнесла:
— Такие предложения дважды не делают, и я решила его принять! Я буду учиться в Гарвардском институте юридических наук, Гарвардского университета в Кембридже, штат Массачусетс! — она возбужденно захлопала в ладоши. — У меня есть значительная сумма, я скопила ее за четыре года. Папа мне тоже сэкономил деньги, подарив мой любимый пикап. Я намерена там учиться так хорошо, чтобы получить стипендию. Ну, и, разумеется, работать в свободное время. — Белла еще раз посмотрела на них. — Ну, что скажете?
— Беллз, не скажу, что я не знал, ведь это же я получил почту… Мы посовещались с мамой, Филом и решили, что учиться там ты должна обязательно, и мы готовы тебе помочь, в финансовом вопросе.
Белла была растроганна, но непреклонна. Она не примет денег от них: какие сбережения могли быть у полицейского и учительницы!
— Папа, мама, Фил, спасибо вам огромное! Но, я справлюсь сама. Это мое желание и оплачивать его я буду только сама. Спасибо за предложение, я очень ценю его! — она лукавила им, но часть из ее слов, все же были правдой. Она не могла открыть ее полностью, но душой покривила только на половину. — Я справлюсь, обещаю!
— Значит, решено! Гарвард! — улыбнулась Рене. — Бог тебе в помощь, дочка милая! Ты всегда сможешь рассчитывать на меня и Фила. Мы любим тебя! — и она прослезилась.
— Ну, мама, прошу тебя! — умоляла ее Белла. — Не плачь!
— Не обращай внимания! — замахала руками Рене. — Я не заметила, как ты стала совсем-совсем взрослая и я горжусь, тем, что ты моя дочь!
— Папа, ну, скажи ты ей! — настаивала Белла, умоляюще глядя на отца.
— Беллз! — выдохнул растроганный Чарли. — Не сердись на маму… и на меня тоже! — голос у Чарли заметно дрожал.
— Ну, что вы, правда! Все хорошо! Не плачьте же! — Белла не могла выносить слез в таком количестве, тем более от родителей.
Когда самолет, в котором улетели Рене и Фил, скрылся из виду, и они с Чарли ехали каждый в своей машине: Белла в пикапе, а отец в патрульной, каждый из них думал о своем. Чарли думал с гордостью о Белле и направлялся на работу, а Белла обеспокоено думала об Эдварде и ехала к нему.