Помню еще, мы гуляли с папой по парку и он пытался мне объяснить:
– Понимаешь, доченька, я научный сотрудник и при этом глубоко религиозный человек.
– Ну? – не понимала я.
– А то, что твоя советская власть меня вынуждает постоянно врать. Якобы наука доказала, что Бога нет. А наука на самом деле доказывает обратное. Только говорить я об этом никому не могу. Даже если студент спрашивает меня сам, сам видит, что врут они все, я не имею права сказать своему талантливому студенту, что он прав, что действительно вывод о том, что Бог есть, следует из науки, что я сам все это знаю, но вынужден молчать. Я должен врать и говорить, что он ошибается, тогда, как студент, вопреки тому, что его вводят в заблуждение, может сам распознать правду, я должен способствовать тому, чтобы снова ввести его в заблуждение. Какая моральная радость от такой работы?
Что ж, такой пример достоин уважения. И все-таки я не вижу в этом повода чтобы бросить всех и вся и покинуть родную страну.
* * *
Итак, вернемся к тому, как мама и дед с бабой все-таки созрели, чтобы уехать с папой.
Помню, папа принес маме новый номер журнала: «Америка сегодня».
– Все готовишь? Стоишь на кухне? – говорит он маме.
– А что делать? – покорно пожимает плечами мама.
– Не надоело тебе целыми днями стоять у плиты?
– Надоело. А что ты предлагаешь? Не готовить? А что вы есть будете?
– Вот, посмотри, – он подает маме журнал.
Все соседки сбежались посмотреть на чудо-духовку. Такая жизнь была у американских хозяек. Как в сказках. Берешь курицу (за которой, между прочим, не надо стоять в трехкилометровой очереди!), кладешь ее в чудо-духовку, задаешь ей программу, то есть говоришь ей, посредством нажатия на какие-то кнопки, какая должна быть температура, сколько минут готовить, когда выключить. Духовка все сама за тебя делает. Ты идешь себе гуляешь, а обед готовится сам! Вот это Аме-е-рика! Наши соседские женщины готовы были прямо сейчас сесть с папой на ковер-самолет и улететь в Америку, если б только это было возможно.
Главное же событие случилось с дедушкой. Он занимался продажей мяса на черном рынке. Горские евреи, в основном, ели только кошерное мясо, а поскольку в магазине купить его было нельзя, был организован черный рынок. Деятельность эта считалась в Союзе нелегальной, но всегда все обходилось, хотя всегда присутствовал страх быть пойманным. Однажды не обошлось. Может быть, кто-то навел. Пришла милиция. Деда с бабой увезли в отделение. Два дня не выпускали. Могли не выпустить и несколько лет, если бы не дядя Артур, который к тому времени уже был начальником ГАИ города Нальчика. Дали взятку, и стариков выпустили. Если бы не дядя Артур, ни один милиционер не стал бы так рисковать, чтобы брать взятку неизвестно у кого.