— Сахно и Сотникову. Разговаривал с ними вчера, и они согласились.
«Вот это друзья, — промелькнула у меня мысль, — ни слова, ни намека, что общались с Тихоновским и решились на перевод».
— Когда нужно дать ответ? — уже все для себя решив, спросил я.
— Сейчас. Через час я уезжаю в Новочеркасск.
— Я согласен. Когда ты нас вытащишь?
— В течение трех дней.
— Понял.
Обговорив детали перевода, мы пожали друг другу руки и расстались. Я отправился на ужин, а затем собирался зайти к Берингу, чтобы прояснить обстановку, а Тихоновский уехал. Однако все планы пошли насмарку. Беринга срочно вызвали в Ростов, а когда он вернулся, нас подняли по тревоге и мы выехали на аэродром, где нас уже ожидали два проводника, пожилой кавказец и молодая девчонка славянской внешности. «Фалширм» получил очередное задание и на рассвете, благополучно перелетев линию фронта, военно-транспортный «дорнье» сбросил нас в Гагрском районе Абхазской АССР.
Гагрский район. 28.06.1942.
Старшина Захаров склонился к земле, осмотрелся и удовлетворенно кивнул. Он не был профессиональным следопытом, но следы читал уверенно. Сказывался полученный в Гражданскую войну опыт борьбы с кулаками и белобандитами, которых он в составе отряда ЧОН несколько лет гонял по горам и чащобам. Поэтому он легко определил, что следам на примятой траве не больше двух часов, и они оставлены группой из шести человек. Причем двое имеют ранения или травмы. Все это ему сказали отпечатки ботинок, характеристика следов, кровь на траве и обломанные ветки кустарника.
— Захаров! — услышал старшина голос полковника Кириллова.
Развернувшись, Захаров выскочил из кустарника на поляну. Невдалеке разбившийся немецкий самолет, военный транспорт, который слегка дымился. На земле обломки фюзеляжа и левого крыла. А вокруг останков самолета настороженные бойцы НКВД, «волкодавы» из противодиверсионной спецгруппы Черноморского флота. Полковника нигде не видно.
— Сюда! — позвал старшину Кириллов и Захаров его увидел.
Полковник был с другой стороны самолета. Старшина подбежал к нему и обнаружил, что полковник лично обыскивает погибших летчиков и пассажиров. Обычно Кириллов к мертвецам не прикасался, брезговал. Но не в этот раз, потому что случай особый.
— Пусто… — с нотками раздражения в голосе произнес полковник, отстранившись от очередного трупа, а затем посмотрел на Захарова и спросил: — Следы нашел?
— Да, — старшина кивнул.
— Сколько людей уцелело и куда они ушли?
— В группе шесть человек, двое раненых. Они двинулись на юго-восток, в гору.
Кириллов, молча, кивнул. Потом машинально оправил гимнастерку и поймал взгляд старшины. Захаров проявил упрямство, выдержал взгляд, и полковник, отвернувшись, сказал: