— Эх, вас бы к нам на службу, хотя бы по одному на корабль…, - задумчиво протянула я.
— Не уверен, Лика, что это хорошая мысль. Мы стараемся избегать людей из-за вашей привлекательной крови.
— Ой, у нас кровь даже специально сдают. А уж если с верпанами поможете, то угостят уж точно. А еще же и искусственная есть — совершенно идентичная натуральной. Так что — хоть экспортируйте ее, — уверенно заверила его.
Даргэн задумался.
— Хорошо, я объясню своим твою идею. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Как ты меня нашел? — хотелось прояснить этот момент.
— Искал и в какой-то момент почувствовал твою кровь. Испугался…
— Я специально расцарапалась, надеялась, что ты почувствуешь. На каком расстоянии это действует? — буду знать на будущее, а то мало ли…
Арианец окинул меня хмурым взглядом:
— Надень на себя кулон, который нашла. Вреда не будет, а я тебя везде почувствую! Ты сильно испугалась?
— Тарта? Вообще, жутко — язык откусывать собралась уже, когда ты вмешался. Спасибо, Даргэн, — я нежно поцеловала его в подбородок.
Однако арианец вовсе не выглядел польщенным.
— Лика, меня беспокоит твоя страсть к самоуничтожению. А что, если бы я не успел? Вы все такие?
— Да нет у меня никакой страсти, я жить очень хочу, особенно… сейчас. Это я от отчаяния и… глупости. Сама на себя беду навлекла и оказалась в тупике, — покаянно согласилась я.
— Думаю, это влияние браслета. Для наших сил вы слишком слабые. Его тянуло к собрату, тут ты ничем не могла бы ему противодействовать. Не одевай никогда этот браслет.
Я энергично кивнула: мне тоже острых ощущений вполне хватило.
— И чем так расстроил тебя Агунг? Я с ним разобрался, но времени выяснять детали не было.
Замявшись, я молчала. Сейчас весь разговор с миротом казался таким нелепым: мне бы успокоиться и подумать, а я сгоряча дров наломала…
— Лика, не вынуждай меня читать тебя! — ледяным тоном. — Запомни, если я что-то говорю, то подчиняются все! В этом вопросе нет исключений!
Мое упрямство тут же проявило себя в полную силу! Кажется, назревает первый скандал!
Совершенно не согласная с последним категоричным и безальтернативным заявлением, я судорожно соображала, как можно убедить Даргэна в том, что ко мне его применять нельзя. Сейчас, конечно, он на взводе, да еще и впечатления от моих «подвигов» слишком свежи, чтобы можно было донести до него мои аргументы. Да и аргументы эти, собственно, еще надо продумать. Поэтому лучше бы разговор этот отложить немного, перенести, к примеру, на ночь… Будем спать укладываться и обсудим степень моей покорности. Одно дело — если это какие-то адекватные меры безопасности: тут, конечно, ему виднее, он в этой тюрьме обстановку лучше представляет, — но и растворять себя в его личности я не собираюсь! Все пережитые мною несчастья человеческое достоинство во мне не изжили и вот так, по решению Даргэна, я его лишаться тоже не собиралась! А о каком достоинстве может идти речь, если я обязана буду ему повиноваться?