Он закатил глаза.
— Конечно же, тебя не устраивает мой язык. Девчонки, как ты, не могут быть счастливы вне зависимости от обстоятельств.
Мои глаза сузились. Я больше не была девочкой. Уже давным-давно. Когда я начала подготовку, я даже перестала называть Майкла «Папочкой».
Я обращалась к нему, как и любой другой агент.
— Жаль, что за твою голову не назначена цена, — пробормотала я. — Ты единственная цель, которую я бы уничтожила с превеликим удовольствием.
— Кто говорит, что за мою голову не назначена цена?
Я вскинула брови.
— А назначена?
Он пожал плечами.
— Ты же у нас отчаянная охотница. Вот ты и скажи.
Наши взгляды пересеклись и задержались друг на друге. Некая невидимая сила отказалась выпускать меня, пока я изучала его.
Его черты лица были словно высечены из гранита и совершенно не читаемы. Ничто в выражении его лица или языке тела не выдавало его мыслей.
— Ладно. Быть может, их даже больше, чем один, — сказала я. — Ты не из тех парней, что играют по правилам. Кроме того, у тебя есть враги в каждом городе, стране, в любой чертовой дыре, в которой ты побывал.
В то самое мгновение, как я произнесла слово «играть», его взгляд опустился на мои губы. Слово повисло между нами, словно живое существо. Представлял ли он себе обнаженные, вспотевшие тела? Обжигающие поцелуи и удовольствие?
Я смерила его взглядом, молча приказывая ему отвести взгляд. Чего он не сделал. Фактически, его взгляд впился в мои губы. Такое пристальное внимание нервировало меня, но я привыкла контролировать свои действия.
Мое тело будет подчиняться воле моего разума, а не похоти. Мне хотелось отвернуться, но я заставила себя не сдвинуться ни на дюйм. Ради своей работы я частенько сидела на одном месте часами, разглядывая цель, ни сдвигаясь ни на миллиметр.
Я решила бросить ему вызов, обратив его же вопрос против него самого.
— Что ты об этом думаешь?
Теперь он выгнул бровь с пирсингом.
— Хочешь честный ответ или ответить тебе так же, как и ты? — он не дал мне времени ответить, и закончил предложение сам,
— Я дам тебе честный ответ, — он склонился, уголки его губ дернулись, глаза потемнели. — Я думаю какими горячими и влажными будут твои губы, когда я выиграю наше пари.
— Я тебе даже не нравлюсь.
— Ты не обязательно должна мне нравиться, чтобы я захотел тебя.
Как по-мужски. К счастью, шасси застонало при посадке, спасая меня от того, чтобы не стереть самодовольную ухмылочку с его лица трехконтактной бритвой, которую я припрятала на лодыжке. И плевать, что он мне не нравился и я хотела его.
Самоуправляемый ИТС плавно скользнул на запрограммированное местоположение, частная взлетно-посадочная полоса в Новом Далласе. Люциус и я вышли наружу. Я шла за ним и обнаружила, что наблюдаю за тем, как двигается его задница. Мило. Чёрт его дери.