За день, дивизион подполковника Боме обслуживавший 'Дору' сделал четырнадцать выстрелов. После каждого залпа гиганта, артиллеристы терпеливо ждали доклады наблюдателей, чтобы внести изменения в своей наводке.
Как и 'Карлы', 'Дора' оказалась дорогим, но малоэффективным оружием. Смотрящие в цейсовые трубы наблюдатели, так и не увидели взрывы от пяти снарядов упавших на позиции севастопольцев, а действие остальных не произвели должного действия. Они падали, взрывались, но не наносили того ущерба на который рассчитывали создатели орудия и генерал Манштейн.
Штольни Сухарной балки, в которых хранился боезапас Северной стороны, несмотря на их целенаправленный обстрел, остались целыми и невредимыми, не говоря об их уничтожении.
Единственный серьезный урон от обстрела 'Доры' состоял в том, что от сотрясания почвы сдетонировали снаряды, хранящиеся открытым способом и предназначавшиеся для отправки на Южную сторону.
Большой столб взрыва был немедленно зафиксирован наблюдателями, а также по счастливой случайности и на кинопленку хроникеров, снимавших дебют любимого гиганта фюрера. Все это легло в основу торжественной реляции направленной в ставку Гитлера, вечером этого дня.
В ней говорилось, что чудо-снаряд 'Доры', пробил скальный грунт русской оборонительной позиции и, уйдя на глубину в сто метров, уничтожил находившийся там пороховой склад врага. К ней также был приложен доклад наблюдателей с перечислением числа взрывов на позициях батареи ?16, а также снимки воздушной разведки, запечатлевшие взрывы снарядов 'Доры' в этом районе.
Стоит ли говорить, что подобный доклад, подкрепленный кино- и фотоматериалами, срочно отправленных специальным самолетом Гитлеру, вызвал у него бурную радостную реакцию. В штаб 11-й армии немедленно полетел приказ представить к Железным крестам людей особо отличившихся при уничтожении половины арсенала русской крепости.
Приказ фюрера был священен, и представление было составлено, хотя награждать артиллеристов не было никаких оснований. Батарея одиннадцатидюймовок, чьего огня так панически боялись немецкие генералы, существовала лишь в их воображении. Согласно решению Генерального штаба, орудия с батареи были демонтированы в конце двадцатых годов. Так, что бронебойные снаряды господина Круппа, в течение дня добросовестно разрушили давно заброшенную позицию, где в этот момент не было ни одного солдата противника.
Поздно вечером, в штабе генерала Рокоссовского подводили итоги знакомства с главными калибрами врага, которые по своей эффективности значительно уступали действию остальным осадным орудиям 11-й армии и самолетам генерала Рихтгофена. Уже потом, станет известно, что за пять дней непрерывных обстрелов и бомбардировок, противник сбросил на город 46 тысяч бомб крупного калибра и выпустил свыше 126 тысяч тяжелых снарядов.