— Ты это серьезно о космосе? — не поднимая век, спросил он наконец.
— А почему бы и нет? — ответила Наташа, не прекращая игры. — Я так вам всем завидую!..
— А музыка?
— Она всегда будет со мной.
— Неужели тебе мало места на Земле?
— А тебе, папа? Сколько я помню, ты все время там, а когда дома, только и думаешь, чтобы снова улететь…
Дверь резко распахнулась. В комнату быстро вошел Швачко. Он стремительно схватил Наташу и, подбросив ее вверх, звонко расцеловал.
— Наташа, вы гений!
— Что случилось? — нетерпеливо спросил Строков.
— А то, что она подсказала нам единую связь между волнистыми линиями на пластинах марсиан, звучанием стен в развалинах города и сигналами радиомаяка на Фобосе. Все это математически закономерно. Это язык марсиан!.. Он более совершенен, чем наш. Его можно читать, слышать и… видеть!
— Видеть?
— Да! Но это нуждается в проверке. Мне кажется, что вместо условных знаков, которые для нас представляют буквы, они пользовались изображением звуковых колебаний. Если это так, то звук можно прочесть глазами, как текст, или воспроизвести электронным способом, например, на магнитофоне. Разница лишь в скорости прочтения. У вас найдется осциллограф?
— Конечно. Принеси, Наташа.
Наташа выбежала из кабинета и через несколько минут вернулась с черным ящиком, снабженным множеством кнопок и круглым экраном электроннолучевой трубки.
Швачко соединил выход магнитофона с осциллографом и включил его.
Раздались звуки марсианской мелодии, и в то же время на экране прибора появились изгибающиеся волнистые линии.
Строков сличил с ними фотокопии серых пластин и убедился в полном тождестве линий.
— Ну что? — торжествовал Швачко.
— Кажется, ты прав! — произнес Строков. — Но пока это еще ничего нам не дает. Электронно-счетные станции бессильны расшифровать сигналы.
— Но их надо прочесть, папа, обязательно надо! — горячо воскликнула Наташа, обнимая отца за плечи. — Саша, неужели и ты… и вы не поможете?
Вечер, Гостиница Академии наук. Мартин Крейсис погружен в изучение полуистлевших табличек с древними письменами. Сюзанна за другим столом составляет сравнительные таблицы иероглифов. Однако думает она совсем о другом… Наконец девушка не выдержала:
— Мартин!
— Да, Сюзанна?
— Почему вы так безразличны к марсианским рукописям?
— Безразличен? Нет! Просто мы с вами чертовски заняты расшифровкой письмен атлантов и не можем отвлекаться.
— А я считаю, мы не имеем права оставаться в стороне!
Крейсис удивленна посмотрел на Сюзанну.
— Меня преследуют эти волнистые линии. Порой кажется, что я видела их прежде, но где?