– Ваши тайны мне известны. До сих пор я боялась за Теллу, но теперь ее нет, и вы не заставите меня молчать. Полагаете, вам можно безнаказанно убивать? Но останутся ли ваши гвардейцы преданными губернатору, если узнают, что вы утопили сына одного из них? Я всему острову расскажу о том, как вы собственными руками убили Фелипе, лишь для того чтобы запугать меня еще сильнее. Спокойно ли вы будете спать, когда отец Фелипе об этом узнает? И это еще не все, что я могу поведать людям. Когда ваши тайны раскроются, власти и богатству, к которым вы так стремились, придет конец.
Никогда прежде Скарлетт не была такой смелой. Сейчас у нее болело все: сердце, душа, даже память. Она чувствовала себя одновременно опустошенной и отягощенной. Ей трудно было дышать и говорить. Но все же она дышала и говорила. Она жила. Ее охватило безысходное отчаяние, однако страх рассеялся.
Впервые в жизни не она боялась отца, а он боялся ее. И еще больше, вероятно, он боялся магистра Легендо. Так или иначе, губернатор Дранья уходил, и Скарлетт не думала, что он за нею вернется. Власть не может быть долговечной, если правителя не защищают верные гвардейцы. Покоренный остров Трисда – не самая завидная из всех провинций империи, но и на этот кусок пирога наверняка найдутся охотники.
Уход губернатора стал для Скарлетт победой. Она освободилась. Отец больше не опасен для нее, и она вольна ехать, куда пожелает. Хулиан оставил ей координаты корабля на крышке карманных часов.
Хулиан… О нем Скарлетт горевала иначе, нежели о сестре. Своей смертью они поразили разные части ее сердца, но обе раны были одинаково болезненны. Новый приступ рыданий подступил к горлу, как огромная волна, готовая обрушиться на берег. Однако, оплакивая Хулиана, Скарлетт кое-что вспомнила. Вспомнила, ради чего покинула его бездыханное тело. Она победила в игре, и теперь Легендо обязан был исполнить ее желание. На секунду в душе Скарлетт встрепенулась надежда – почти невесомая в сравнении с ее горем. Неясная, переливчатая и такая слабая, что удержаться за нее было невозможно. Ведь теперь Скарлетт потеряла не только Хулиана.
В груди снова защемило. И друг, и сестра погибли. Кого спасать? Скарлетт была не вправе выбирать, и все же она чувствовала себя так, будто стояла перед выбором. Очевидно, ее сестринская любовь оказалась слабой. Или Хулиан значил для нее больше, нежели она сама осознавала. Скарлетт должна была выбрать Теллу, однако медлила, как будто все еще надеясь на чудо, которое поможет ей спасти обоих.
Сестра или мужчина, которого Скарлетт полюбила? Он умер из-за нее. Он всем ради нее пожертвовал, встретившись лицом к лицу с отцом. А потом, перед расставанием, отдал ей часы. Скарлетт вспомнила, какие болезненные ноты звучали в его голосе, когда он пытался сказать правду. Ему не полагалось ее защищать, но он сделал, что мог. Благодаря Хулиану Скарлетт испытала то, о чем прежде и не мечтала. За это она вечно будет вспоминать его с любовью.