– Все это просто игра, – заметил мужчина с черной бородой. – Никакой магии здесь нет.
– О, я бы так не сказала…
Желая побольше узнать о странном мире Караваля, где ей так трудно было отличать действительность от вымысла, Скарлетт охотно продолжила бы подслушивать, но внезапно ее взгляд упал на молодого человека, сидевшего в углу. Буйная темная шевелюра. Сильные плечи. Уверенная поза. Хулиан!
От облегчения у Скарлетт закружилась голова. Значит, с ним все в порядке! Никто его не мучил! Судя по виду, ее спутник был спокоен и вполне доволен жизнью. Лица его Скарлетт не видела, но по наклону головы могла догадаться: Хулиан флиртует с девицей, сидящей рядом. На смену облегчению мгновенно пришло иное чувство. Раз ей самой из-за их мнимой помолвки нельзя было даже разговаривать с другими мужчинами, то пускай и ее самозванец-жених не строит глазки какой-то кукле из бара. Тем более что эта кукла… и точно, была та самая беременная блондинка, похитившая вещи Теллы! Только на сей раз без живота: лиф платья туго облегал внезапно постройневшую талию.
Тихо закипая от гнева, Скарлетт подошла и положила руку Хулиану на плечо:
– Дорогой, с кем это ты?..
Он обернулся, и она остолбенела, не закончив фразы. Молодой человек был одет во все черное! Ну как она могла его не узнать?!
– О, простите! Я приняла вас за…
– За своего жениха? – произнес он таким тоном, словно намекал на что-то грязное.
– Данте…
– Так ты помнишь, как меня зовут? Выходит, тебя интересует не только моя постель?
Эти слова были произнесены настолько громко, что постояльцы, сидевшие за соседними столами, устремили на Скарлетт взгляды, выражающие самые разнообразные чувства: от гадливости до вожделения. Какой-то мужчина облизнул губы, юнцы принялись обмениваться непристойными жестами. Блондинка фыркнула:
– Это о ней ты мне говорил? С твоих слов я представляла ее себе гораздо миловиднее!
– Я был пьян, – ответил Данте.
Щеки Скарлетт залил огненный багрянец, совершенно не похожий на персиковый цвет ее обычного смущения. Может, Хулиан в чем-то и лгал, однако натуру Данте он аттестовал правдиво. Скарлетт хотела что-нибудь ответить обоим нахалам, но горло ее сжалось, а в груди не хватило воздуху. Мужчины за соседними столами продолжали ухмыляться. Ленты платья стали темнеть, превращаясь из красных в черные. Сейчас лучше всего было уйти.
Повернувшись на каблуках, Скарлетт стала пробираться к выходу, сопровождаемая шепотом посетителей. Чернота струилась с ее лент, пятная белое платье. Из глаз брызнули горячие слезы обиды и стыда. Вот расплата за то, что она вела себя так, будто у нее нет настоящего жениха. О чем она только думала, кладя руку Данте на плечо и говоря ему «дорогой»? Да, она приняла его за Хулиана, но разве это многое меняло?