Поле зрение стало сужаться, затягиваясь черным по краям. Айко и продавщица обменялись заговорщицкими взглядами.
– Вы обманули меня… – пробормотала Скарлетт, все еще держась за край прилавка.
– Нет, я вас не обманывала, – возразила художница. – Я же не знала, что вы не сможете ответить на вопросы.
Скарлетт хотела крикнуть: «Но я на них ответила!» – однако сделка уже вступила в силу. Чувства притуплялись. Мир становился все тяжелее, а сама Скарлетт – все легче, тоньше и беззащитнее.
– Что случится, если кто-нибудь повредит мое тело?
Она пошатнулась. Айко подхватила ее под руку:
– Вам нужно вернуться в гостиницу.
Скарлетт попыталась оказать сопротивление. Ей нельзя было возвращаться в «Стеклянную змею»! Согласно их уговору, сегодня в комнате должен был спать Хулиан. Но голова уже как будто превратилась в воздушный шар, готовый оторваться от земли.
Девушка за прилавком метнула в покупательницу колкий взгляд и обратилась к Айко:
– Вы должны увести ее отсюда. Если она умрет на улице, то очнется в могиле.
Скарлетт пронзил ужас, переливающийся, точно ртуть. Слух, как и зрение, уже отказывался ей служить, и все же она расслышала: продавщица произнесла последние слова так, будто желала, чтобы они сбылись. В горле забурлило жуткое зелье из кислоты, плесени и гари. Это был вкус смерти.
Держаться на ногах становилось все труднее. Нет, дойти до гостиницы Скарлетт не могла. Даже если ей удалось бы вернуться в свою комнату, то, ожив, она должна была выбирать: продолжить поиски сестры или спешить домой, на свадьбу. Следовало ожидать, что рано или поздно придется сделать этот выбор, но сейчас… Она не готова! И как поведет себя Хулиан, когда, вернувшись в «Стеклянную змею», найдет свою спутницу бездыханной?!
– Скарлетт! – Айко опять встряхнула ее и подтолкнула к двери. – Не умирайте, пока не окажетесь в безопасности. Вот, – она сунула ей в рот кусочек сахару, – это придаст вам сил. Идите и ни в коем случае не останавливайтесь.
По свинцовым ногам Скарлетт струился пот. Она уже не могла стоять – не то что идти. Сахар под языком растворился, превратившись в гниль.
– Вы меня не проводите?
– Нет, у меня еще есть дела. Но вы не беспокойтесь: свое слово я сдержу. Когда у человека забирают дни жизни, его тело умирает, но сознание продолжает жить в мире, похожем на сон. Если, конечно, телесная оболочка остается невредимой.
Скарлетт уже не в первый раз хотела спросить, что же происходит в противном случае. Но слова прозвучали так, будто она изжевала их, прежде чем выплюнуть.
– Главное, доберитесь до комнаты, – сказала Айко, и белки ее глаз (Скарлетт могла бы в этом поклясться) почернели. – Тогда все будет хорошо. В мире снов я отыщу вас и покажу вам книгу.