О том, как чувствовал себя великий сын Германии в это не самое лучшее для него время, рассказал в своих воспоминаниях генерал фон Хольтиц: «Гитлер сам себя вгонял в бессмысленное возбуждение, изо рта его буквально шла пена, все тело его тряслось так, что письменный стол, за который он ухватился, также пришел в движение. Когда он орал, что «эти генералы будут болтаться на виселице», я со всей определенностью понял: передо мной помешанный».
Через несколько часов Клаус фон Штауффенберг и другие участники заговора были взяты под стражу. А освобожденный из-под ареста генерал-полковник Фромм приступил к решительным действиям: «Господа, теперь я сделаю с вами то, что вы сегодня хотели сделать со мной». На заседании военного суда он приговорил к смерти пять человек. Генерал-полковнику Беку позволили застрелиться самому, а остальных четверых заговорщиков – генерала Ольбрихта, лейтенанта Гефтена, Клауса фон Штауффенберга и полковника Мерца фон Квирнхайма вывели по одному во двор штаба и расстреляли.
За секунду до смерти Штауффенберг успел крикнуть: «Да здравствует святая Германия!» Узнав об этом, Гитлер внес изменения в свою речь для германского народа: «Я верю, что такова была воля Всевышнего. Я уверен, что действую вполне в духе Творца всемогущего: борясь за уничтожение предателей, я борюсь за дело Божие. Я прикажу вешать изменников, одного за другим, и висеть они будут столько, сколько позволят элементарные нормы гигиены. И как только снимут одних, сразу же будут повешены следующие, пока мы не перебьем их всех».
В случае победы заговорщиков канцлером Германии должен был стать Карл Гёрделер, президентом – Людвиг Бек, на должность главнокомандующего вермахта выдвигали генерала Ольбрихта. В подготовленном воззвании, с которым новые руководители Германии должны были обратиться к народу, говорилось: «Гитлер не был избран народом, он пришел к власти благодаря самым мерзким интригам. Мы стремимся прекратить насилие, кровавый террор, развязанный диктатором, спасти от бессмысленной гибели миллионы людей».
Увы, этим благородным намерениям не суждено было сбыться. Что же касается Гитлера, то после путча 20 июля за последние девять месяцев его правления погибло вдвое больше людей, чем за пять военных лет до покушения. Генерал-полковник Гейнц Гудериан написал в своих мемуарах: «Свойственное его характеру глубоко укоренившееся недоверие к людям вообще и к генералам в частности превратилось теперь в ненависть. Он больше никому не верил. Он часто терял самообладание и не давал себе отчета в своих выражениях»