В самом деле, было в этом что-то демоническое и очень напоминающее штурм Екатеринодара Добровольческой армией генерала Корнилова. Барон был всегда в самом пекле. В атаку он шел без оружия – лишь монгольский ташур (камышовая трость) в руке. Унгерновцы выбили китайскую пехоту с позиций, однако свежее подкрепление решило исход дела в пользу противника. Азиатская дивизия, потерявшая половину своего состава, отошла от Урги. Но барон не был бы самим собой, если бы признал себя побежденным.
Он решил похитить Богдо-гэгэна. Под видом паломников воины Тибетской сотни проникли во дворец и перебили всю охрану. Ждавшая сигнала ударная группа, подхватив «живого Будду» вместе с женой, бросилась к выходу. А у стен дворца уже шел страшный бой между опомнившимися китайцами и казаками. 12-тысячный гарнизон Урги впал в мистическое отчаяние – «Ужасный барон» вновь стоял под стенами города.
Наивно, впрочем, было бы ожидать от него иного. И друзьям, и врагам было хорошо знакомо основное жизненное кредо Унгерна: «Я не знаю пощады, и пусть газеты пишут обо мне что угодно. Я плюю на это! Я твердо знаю, какие могут быть последствия при обращении к снисходительности и добродушию в отношении диких орд безбожников. Я потомок крестоносцев и рыцарей. Против убийц я знаю только одно средство – смерть». Вопросов после такой формулировки не должно оставаться в принципе.
На рассвете 3 февраля 1921 года Урга пала. Унгерн стал фактическим диктатором Монголии. Спустя несколько месяцев он отдал свой знаменитый приказ о начале освободительного похода в Советскую Россию и о беспощадной борьбе с большевиками. Но военное счастье уже изменило барону. Азиатская дивизия была фактически разгромлена превосходящими во много раз силами красных. Может быть, в глубине души сам генерал и понимал, что обречен, но смириться с поражением не мог. На военном совете им было принято решение отступать в Тибет.
Далеко не всем его подчиненным, включая даже самых преданных монголов, понравился такой план. В результате барон стал жертвой предательства. Заговорщики открыли стрельбу из нескольких револьверов по выходящему из своей палатки Унгерну, но даже не смогли его ранить. Генералу удалось скрыться. Тогда мятежные офицеры решили увести дивизию подальше от места бунта. Вдруг все услышали цокот копыт одинокого коня… И на любимом белом скакуне появился Унгерн. Сотни неподвижно стояли перед своим командиром. Барон, страшно ругаясь и грозя изменникам расстрелом, приказал немедленно поворачивать назад. В этот момент по нему стали стрелять со всех сторон. Но опять произошло невероятное – в шквале огня лошадь вынесла «Бога войны» на вершину холма, и барон ускакал в долину.