Наконец все получили свои порции и дружно застучали вилками. Когда первый голод был утолен, я заметила, что Маргарита Алексеевна не ест, а пристально вглядывается в лицо племянника Маслова. Наконец она медленно проговорила:
— Сергей! Ты сильно изменился, — и подняла указательный палец.
— Я стал старше с тех пор, как вы видели меня в последний раз, — невозмутимо ответил Сергей.
— Нет, не то, — возразила старуха. — Ты стал какой-то черный, а был светленький, как Владик. И глаза у тебя карие, а были серые. — Маргарита Алексеевна подперла щеку рукой и уже не сводила глаз со смутившегося Сергея.
— Мама! Люди с возрастом меняются, — вмешалась Маслова. — Вон у Скворцовых сын родился с голубенькими глазками и весь беленький, как ангелочек. А сейчас посмотри: темно-русые волосы до плеч и глаза болотного цвета, почти карие. — И хозяйка дома отправила в рот очередной кусочек.
— Да, меняются, я согласна. Но посмотри, он же ни капли не похож на прежнего Сергея! — Голос старухи задрожал: — И нос не такой, и разрез глаз, и…
— Мама! В столовой не очень хороший свет, а ты при плохом освещении почти ничего не видишь. Не смущай человека, дай ему спокойно поесть!
Анна Андреевна взяла бабушкину вилку, намереваясь ее покормить. Маргарита Алексеевна оттолкнула вилку и попыталась встать из-за стола.
— Мама, чего ты хочешь? — встревожилась дочь.
— У нас где-то были фотографии Владика с Сергеем, где ему восемнадцать. Я хочу посмотреть наш семейный альбом. Где он?
— Он остался в городе. Сядь и ешь. Ишь чего выдумала — не похож!
Дочь попыталась усадить мать обратно на стул, но та не поддавалась:
— Не держи меня насильно! Я не хочу есть с незнакомым человеком.
Старуха встала и медленно пошла вдоль стола. Я думала, что она подойдет к Сергею, чтобы лучше его рассмотреть, но вместо этого она вышла из столовой и без посторонней помощи отправилась к себе в комнату.
— Не обижайся, Сережа, — сказала Анна Андреевна извиняющимся тоном. — Мама в последнее время стала чудить.
Она положила вилку и пошла вслед за Маргаритой Алексеевной. В коридоре у них вспыхнул спор. Анна Андреевна заступалась за племянника мужа, уверяя бабушку, что та ошиблась, но Маргарита Алексеевна была непреклонна. Наконец старуха устала спорить и заявила, что хочет принять ванну:
— Я полежу с полчасика, потом искупаюсь. Скажи Зине, пусть заварит мне хвойный экстракт.
Вскоре она скрылась в своей комнате. Было слышно, как хлопнула ее дверь.
Анна Андреевна вернулась в столовую и продолжила прерванный ужин. Она больше не извинялась, но упорно избегала смотреть на Сергея. Я исподтишка покосилась на масловского племянника. Он сидел на своем стуле бледный как мел, а его лоб покрылся мелкими капельками пота. Неужели можно так переживать из-за бабушкиных причуд?