Она стащила с головы вязаную шапочку, сняла пальто, разгладила руками белое форменное платье, в котором приехала, и направилась на поиски ванной комнаты.
Вспомнив слова Ньюстеда, она спустилась по лестнице на этаж ниже и вдруг остановилась как вкопанная: откуда-то доносились тихие жалобные стоны. Нора прислушалась. Ведь Ньюстед сказал, что его жена спит и ее нельзя тревожить.
«Наверное, она стонет во сне», – подумала Нора. Однако любопытство взяло верх, она тихонько подошла к комнате больной и приоткрыла дверь.
Перед ней была большая, заполненная тяжелой старинной мебелью комната, тускло освещенная синей лампочкой под абажуром. Окна были наглухо задернуты тяжелыми занавесями. У одного из окон стоял широкий письменный стол. Рядом с массивной деревянной кроватью, где лежала Эдель Ньюстед, находился ночной столик, сплошь уставленный пузырьками с лекарствами.
Несмотря на царивший в комнате полумрак, Нора сразу же поняла, что женщина страдает не выдуманной, а самой настоящей болезнью. У нее были бледные впалые щеки, дыхание тяжелое, пульс неровный (Нора инстинктивно тотчас взяла ее за руку), широко раскрытые глаза горели.
Норе показалось, что больная пытается произнести какие-то слова, но язык ей не повинуется. Будто бы женщина крепко спала после дозы снотворного, а теперь не может прийти в себя. Нора оглядела ночной столик с лекарствами и нашла флакончик с этикеткой, где значилось «Снотворное в таблетках». На этикетке также было написано, что надо принимать по одной таблетке на ночь. Нора поставила флакон на место и обернулась к больной.
Взгляд миссис Ньюстед стал уже более осмысленным, тихий голос с трудом произнес:
– Вы кто? Я вас… никогда не видела.
– Я только что приехала. Опоздала из-за тумана. Вам что-нибудь нужно?
Темные глаза Эдель Ньюстед оглядели комнату.
– А где другая? – спросила она. – Вы знаете, о ком я говорю.
Нора не знала, о ком речь, но ответила, чтобы успокоить свою пациентку:
– Она ушла и больше не вернется.
Больная повернула голову на подушке и сказала:
– Вернется. Как только я уйду, она вернется.
– Нет, успокойтесь, здесь только я, – говорила девушка. – Вы чего-нибудь хотите?
Глаза больной раскрылись во всю ширь.
– Да, да. – Она схватила Нору за руку. – Я хочу видеть Герберта. – она судорожно вздохнула. – Я должна увидеть Герберта…
Больная задыхалась. Нора пообещала:
– Я его обязательно позову. – Она вспомнила, что на письмах, лежавших на столике в прихожей, стояло имя «Альфред Ньюстед». Значит, Эдель звала не мужа, а кого-то другого.
Миссис Ньюстед отпустила руку Норы и, слабо махнув в сторону письменного стола, пробормотала: