Взбодрившись от этой мысли, Дилейни переключилась на судебный процесс. Сторона обвинения определенно наращивала преимущество, методично выкладывая свидетельские показания таким образом, чтобы они указывали на Бетси Грант как на убийцу собственного мужа. Защита, попытавшись навести тень на Алана Гранта, серьезно просчиталась, поскольку противная сторона сумела доказать, что он провел роковую ночь в Нью-Йорке.
«Но где же пестик?» – спрашивала себя Дилейни. Допустим, у Бетси было предостаточно времени, чтобы избавиться от опасной улики. Но куда она его дела? Согласно всем имеющимся показаниям, после звонка из похоронного бюро судмедэксперт связался с полицией и сообщил о подозрительной травме. Полиция незамедлительно получила ордер и нагрянула к Грантам, где самым тщательным образом обыскала и дом, и участок. Вот только от момента прибытия тела доктора Гранта в похоронное бюро, обнаружения повреждения затылочной области, вскрытия, проведенного судмедэкспертом, обращения за ордером на обыск и, собственно, обыска прошло по меньшей мере часов тридцать.
А что же домработница? Давая показания, она заметно нервничала. Потому ли только, что ей трудно давалось публичное выступление? Из-за напоминания судьи – отвечать коротко, четко и только на вопрос?
Ожидая на переходе, когда загорится зеленый, Дилейни вдруг почувствовала, как кто-то взял ее за локоть.
– Позвольте пригласить вас на обед, мэм? – произнес знакомый голос.
Она вздрогнула от неожиданности и, повернувшись, увидела Джонатана Круза, с которым познакомилась два месяца назад на свадьбе подруги в Бостоне. Он работал на «Вашингтон пост», занимаясь журналистскими расследованиями, и они сразу обнаружили, что у них много общего. Коллеги ходили в ресторан месяц назад, когда Джонатан был на Манхэттене, где навещал сестру. Потом он позвонил и поблагодарил за приятно проведенное время, но этим все и закончилось. С тех пор они не виделись и не созванивались, но она часто думала о нем и даже сожалела, что Джонатан так и не удосужился напомнить о себе.
Перед пешей прогулкой Дилейни переобулась в туфли на низком каблуке и теперь впервые обнаружила, какой же он высокий. Раньше, при их первых двух встречах, она была на шпильках, и тогда ей казалось, что он выше всего лишь на дюйм-другой. В черных как смоль волосах запутались серебряные прядки, и Дилейни вдруг вспомнила, как Джонатан говорил, что к сорока, наверное, будет весь седой. «С моим отцом именно так и случилось, – как ни в чем не бывало пояснил он тогда. – С другой стороны, может, это добавит мне представительности».