Так кто же был главой ХАМАС?
Тот факт, что это не мой отец, стал большим сюрпризом для всех, даже для меня. Мы прослушивали его офис и машину, следили за каждым его шагом. И было совершенно очевидно, что не он дергает за ниточки.
ХАМАС всегда был чем-то вроде призрака. Он не имел центрального офиса или филиалов, не имел места, где люди могли собраться и поговорить с представителями движения. Многие палестинцы приходили в офис к отцу, делились своими проблемами и просили помощи, особенно семьи заключенных и мучеников, которые потеряли мужей и отцов во время интифад. Но даже шейх Хасан Юсеф был в неведении. Все думали, что он знает ответы, но он не отличался от нас: у него тоже были только вопросы.
Однажды он признался мне, что подумывает о закрытии своего офиса.
— Почему? Где же ты будешь встречаться с журналистами? — спросил я.
— Мне все равно. Люди приходят отовсюду, надеясь на мою помощь. Но я не могу помочь всем — их слишком много.
— Почему же ХАМАС не помогает им? Ведь это семьи членов организации. У ХАМАС куча денег.
— Да, но он не дает их мне.
— Так попроси. Расскажи им обо всех этих нуждающихся.
— Я не знаю, кому им и как до них добраться.
— Но ты же лидер, — возразил я.
— Я не лидер.
— Ты основал ХАМАС, отец. Если лидер не ты, то кто же?
— У ХАМАС нет лидера!
Я был потрясен. Шин Бет записывал каждое слово, и они тоже были потрясены.
Однажды мне позвонила Маджеда Талахме, жена Салеха. Мы не общались со времени похорон ее мужа. «Привет, как дела? Как Мосаб и ребятишки?»
Она заплакала. «У меня нет денег, чтобы накормить детей».
Я подумал: «Да простит тебя Бог, Салех, за то, что ты сделал со своей семьей!» И сказал: «Ладно, сестра, успокойся, я постараюсь что-нибудь придумать».
Потом пошел к отцу.
— Только что звонила жена Салеха. У нее нет денег, чтобы купить еды детям.
— Это грустно, Мосаб, но она не одна такая.
— Да, но Салех был моим хорошим другом. Мы должны немедленно что-то предпринять!
— Сын, я же говорил тебе. У меня нет денег.
— Хорошо, но у кого-то же они есть. Кто-то же должен возглавлять организацию! Так нечестно! Этот человек умер ради движения!
Отец обещал мне сделать все, что в его силах. Он написал и отправил письмо, что-то вроде «тому, кого это касается». Мы не могли проследить за этим посланием, но знали, что получатель находится в районе Рамаллы.
За несколько месяцев до этого Шин Бет дал мне задание посетить интернет-кафе в деловом квартале. Мы узнали, что с одного из компьютеров ведется общение с лидерами ХАМАС в Дамаске. Нам было неизвестно, кто эти лидеры, но не было сомнений, что Сирия является оплотом власти ХАМАС. Для ХАМАС имело смысл поддерживать целую организацию — офис, оружие и военные лагеря — из места, находящегося вне зоны действия израильского молота. «Мы не знаем, кто общается с Дамаском, — сказал Лоай, — но этот человек кажется нам опасным».