– Мой отец всех умнее, вместе взятых, а он-то не крестится!
– А княгиня?
– То ее женское дело! А мы – мужчины. Бесы придут! Да пусть приходят! Мы с ребятами отобьемся!
– Не отобьетесь! Души ваши будут жалки, как птенцы, и не будет у вас оружия, чтобы защитить себя!
– Еще как будет! Мой дед Свенельд в могилу с собой сколько всего взял: и меч, и два топора, и рогатину старую, от его деда. И щит. Я столько же возьму и бесов ваших как траву порублю.
– Ты как дитя малое! – Девушка горестно всплеснула руками. – Мальцу говорят: не бегай один в лес, там волки. А он лепечет: я их убью! Так и ты. Бесов он порубит! Один щит может помочь, один меч – милость Господня, а он тебя не защитит тогда.
– Меня дед защитит! И прадеды, и чуры, все, сколько их от Сварожьего века было. Все придут и встанут за меня! Так что ты не бойся. Я всех бесов разгоню и тебе еще помогу, коли понадобится.
– Ах, какой же ты глупый! – Горяна печально воззрилась на него. – Только тот спасется, кто крещен. Кто омыт от греха первородного, извлечен из пучины зла и крепкую защиту нашел во Христе. Ни меч, ни топор ты пред судилище Его взять не сможешь, и деды твои, такие же язычники, не заступятся за тебя.
– Да не пойду я к Христу! Я в Валгаллу пойду. Как дед мой и предки.
– Но как ты можешь отрицать силу Господню, когда здесь вокруг столько свидетельств неложных! – Горяна повела руками, будто эти свидетельства висели на ветках сада. – Здесь, в Городе, хранится и пояс Богоматери, и риза, и Нерукотворенный Лик Спасителя, и головы апостолов святых, и даже стопы ног апостола Павла, в камне запечатленные!
– А мне мать рассказывала, у них дома, ну, откуда она родом, тоже есть камень, и на нем будто ножка девичья отпечатана, – усмехнулся Улеб. – Вот, вроде твоей, – он посмотрел на ножку Горяны в красивой кожаной сандалии здешней работы, с красными ремешками. – Там говорят, это русалки ножки.
– Да что мне до твоих русалок! Это тоже бесы, только водяные и лесные.
– Ну и… пес с ними. – Улеб взял ее за обе руки, и она, устав от спора, позволила ему это. – Горяна!
– Я Зоя!
– Ну, Зоя! Мы с тобой в десятый раз об этом говорим, и я все не пойму… Бесы, головы в золоте, ноги в камне! Нам-то что до них?
– Как ты не понимаешь! – Горяна приблизилась к нему, будто надеялась, что с близкого расстояния ее слова лучше дойдут. – Половины тебя мне не надо. Только всего целиком.
– Да я… – Улеб обнял ее, будто не имело смысла объяснять на словах. – Да я весь готов…
Если он и думал о Горяне по ночам, то уж точно не о посмертной участи ее души.
– Вот, а говоришь, не обещал! – Горяна отстранилась. – Говоришь, что весь готов, а сам только плоть свою мне предлагаешь, что из праха сотворена и в прах обратится. После смерти души крещеных людей в Господе будут пребывать блаженно, а язычников – в муку вечную пойдут. Зачем нам здесь встречаться, если по смерти нас такая различная участь ожидает? Хочешь быть со мной – будь везде, и на земле, и в Царствии Небесном. Или везде – или никак.