– Только эти двое со мной, – Лис, не оборачиваясь, показал себе через плечо на те две смуглые рожи.
Мистина знаком дал понять, что не имеет ничего против. Он ведь тоже был не один.
Засев в харчевне, Мистина велел подать вина, хлеба, сыра, жареной рыбы. Удобные заведения – эти греческие харчевни, всегда можно спокойно потолковать с любым, кого не намерен приводить к себе домой, к кому не намерен идти сам или кто не заслужил чести быть позванным в гридницу. Не дома и не в поле – так, некая межа своего и чужого, только еще со скамьями, вином и закуской. Место ничье, и все здесь равны. Не жаль несколько фоллисов за такое удобство.
– Еще кто-нибудь из наших есть? – спросил Лис.
– Годрик Щука. Помнишь его?
– И больше никого? – Лис посмотрел на Мистину в упор своими светлыми глазами, взгляд которых мог быть тверд и холоден, как лед.
Как и раньше, он выглядел лет на десять моложе, чем был на самом деле, но внимательный взгляд различал тонкие морщинки возле глаз.
– Ранеными тогда подобрали человек десять. Если ты имеешь в виду битву у Малин-городца. У меня остались, кажется, четверо, но тому же минуло семь лет. Я не мстил тем, кто поклялся мне в верности, если ты об этом. Если хочешь повидать Щуку, то пойдем с нами в палатион.
– Что у вас за посольство?
Мистина рассказал. Лис жил в Греческом царстве уже пять лет, но и первые два года провел далеко от Киева и знал только, что Ингвар погиб, а престол достался его вдове и сыну. И раз уж власть в целом не сменилась, возвращаться он считал неразумным.
– И кто там сейчас в Коростене? Тот рыжий?
– Нет, – Мистина покачал головой. – Хакон сидел с тех пор в Смолянске, но умер прошлой зимой.
– А в Коростене?
– Никого там нет! – с досадой ответил старший посол. – И Коростеня нет.
– Что, совсем? – Лис переменился в лице.
Он попал в Коростень в составе Свенельдовой дружины, но прожил там десять лет – достаточный срок, чтобы считать те края почти родными.
– Совсем. Город сгорел. И отцов город сгорел – еще раньше, это сами древляне постарались. Да, с Эльгой тут есть Предслава Олеговна, бышая коростеньская княгиня, но едва ли ей будет приятно все это вспоминать. Она снова вышла замуж, а Деревлянью правит Олег Предславич, племянник Эльги и бывший моравский князь.
Они смотрели друг другу в глаза через стол. Постепенно события семилетней давности яснели в памяти, и Лис осознавал: он сидит перед человеком, чьего отца погубил. Пусть Лис и его товарищи вовсе не покушались на жизнь старика Свенельда, а имели совсем другую цель, – судьба воспользовалась их руками для своих целей.