– Как вы мне все надоели! – выглянув из-за занавески, сказала Эмма. – Завтра выйду замуж и уеду от вас!
Софочка не знала, что в таких случаях отвечают, поэтому просто замолчала.
Рано утром Эмма набрала в таз воды и начала мыться у себя в углу. Сара во дворе тут же включила сирену:
– Что же эта отборная сволочь делает! Нет от нее покоя ни днем и ночью!
– Она замуж выходит! – брякнула Софа.
– Шо!? – Сара на минуту потеряла дар речи. Потом разразилась еще громче. – Да кому она нужна? Мне на мою голову не хватало еще какого-то шлёмиля[16]!?
Эмма выплеснула воду из таза в окно, окатив Сару с ног до головы.
– Киш мир ин тохес[17]! – спокойно сказала она. – И пойди умойся, шлёпарка!
Больше Сара не проронила ни слова. Эмма в новом платье (последнем, что осталось от Беллы) вышла из дома, гордо протопала через весь двор и исчезла за калиткой, оставив Сару стоять в недоуменной позе с открытым ртом.
По пути в гостиницу Эмма купила себе небольшой чемодан, два платья, белье, чулки, пару туфель и кое-что по мелочам.
– Так ты, правда, выходишь замуж? – спросила ее Фима, которая уже собралась домой после ночной смены.
– Тю! Я ж тебе сказала! – улыбнулась Эмма. – Сейчас идем расписываться. Вечером уедем!
– А куда? В Одессу?
– В Москву.
– В Москву!? – Фима выкатила глаза.
– Ну да! – небрежно сказала Эмма, направляясь в номер. – Он же у меня академик!
Зиновий просиял, когда она с легким стуком вошла в номер, и галантно поцеловал ей руку. Эмма достала из чемодана ножницы и бритву.
– Ну что ж! Будем делать из тебя еврея! – сказала она.
Зиновий испуганно посмотрел на нее.
– Ты чего? – засмеялась она. – Я ж не обрезание тебе буду делать!
Она его подстригла, подрезала бороду и придала ей форму a la Троцкий. Затем достала из чемодана черную краску и аккуратно покрасила волосы. Через час, когда Зиновий надел свой костюм и прикрыл голову светлым картузом с твердым козырьком, он действительно чем-то напоминал Льва Троцкого.
– Ну вылитый еврей! – довольно рассматривал он себя в зеркале.
– Теперь тебе нужно выучить несколько слов, чтобы огрызаться от слишком умных! – сказала Эмма.
– Например, каких?
– Ну пожелать дырку в голове или отправить в закуток попы, – начала перечислять Эмма. – Вот какие слова чаще всего повторял настоящий Ривкин?
– Ну, вот он всегда говорил: «Ну, и шо!»
– Тоже говори. А еще?
– Больше ничего… Хотя… Я вспомнил, он еще говорил: «Зачем мне этих дров»!
– Хорошие слова. Тоже везде можно говорить!
– Ну что, пойдем расписываться? – сказал Зиновий, поправляя костюм.
Эмма надела одно из новых платьев, уложила волосы и прикрыла их легкой косынкой. Зиновий взял портфель, и они под ручку вышли из номера.