— Нужны добровольцы. Двенадцать из вас. Я не могу и не хочу никого принуждать. Люди, которые пойдут на это задание, должны понимать, что если они не успеют, то останутся в этой системе навсегда. Спасательной экспедиции не будет. Подумайте об этом, прежде чем принять решение.
Добровольцы нашлись. Их было даже больше, чем требовалось. Среди тех, кто должен был идти на крейсер оказался и Николай. Что толкнуло его на это? Наверное, просто был уверен, что все пройдет по плану и он, играя на гране фола, выполнит задание и успеет вернуться на корабль до прыжка. А может, это просто была щенячья храбрость. Николай и сам не мог ответить на это.
Когда они уходили в док, их провожали все три эскадрильи. Перед тем, как надеть шлем, Николай обернулся, как это делал Гнев, и произнес заветное: «Если не вернусь — считайте погибшим».
Эта фраза была обязательным ритуалом пилотов «Ревущего». В ней не было никакой напыщенности. На самом деле она была продиктована здравым смыслом: если пилот считался пропавшим без вести, его семья не получала денежную компенсацию. Поэтому существовало негласное правило: пропавшие без вести оформляются как погибшие, а капитан неофициально сообщает их семьям о том, что они еще могут надеяться на чудо. Эту традицию на «Ревущий» принес Гнев, и она очень быстро прижилась.
Гнев. Николай даже не знал его имени. Только позывной — Гнев. Гнев не был приписан к линкору. На «Ревущий» он попал почти три месяца назад. Преследуя противника, Гнев слишком далеко оторвался от ударного крейсера, на котором служил. Тот не смог его ждать — ему самому было необходимо преследовать остатки вражеской эскадры. К тому же Гнев сжег все горючее и просто не мог вернуться на крейсер. Поэтому его подобрал «Ревущий», находившийся в этом районе.
Когда его изодранный в клочья истребитель подали в док, механики просто развели руками — они не могли поверить, что эта машина еще могла летать. Что до молодых пилотов, среди которых был и Перов, то они высыпали в док и с восхищением смотрели на черный МиГ, борт которого был покрыт россыпью звезд. Николай насчитал их почти две сотни. У него аж дух захватило! Он, конечно, слышал об асах, которые сбивали и по пять сотен за карьеру, но таких было совсем мало. К тому же это были просто статьи в Галактической сети, а тут перед ним замер еще не нагревшийся после открытого космоса истребитель настоящего аса.
Тогда Николай впервые увидел Гнева. Парень лет двадцати пяти в скафандре старой модели неторопливо шел к выходу из дока. Отмахнувшись от подбежавшего врача, он провел рукой по русым волосам и, усмехнувшись, спросил ближайшего механика: