— Анастас Иванович, у Вас всё?
— Что ты мне рот затыкаешь, щенок!
— Вот Вам листок бумаги, вон там ручка. Пишите заявление об отставке с поста Министра Внешней Торговли.
— Не ты меня ставил! Не тебе и снимать!
— Назначало Вас на эту должность Политбюро. В настоящий момент времени Вы находитесь на его заседании, а не в Совмине. Мы в министре, который ворует деньги у государства, не нуждаемся.
— Я не воровал никакие деньги!
— Вот документы, имя Серго Микояна Вам ничего не говорит? Который живёт в Нью-Йорке, на Брайтон-Бич. Министр Внешней Торговли, который финансирует IV Интернационал, организацию, которая провозгласила, что её целью является свержение Правительства СССР, в которое Вы входите, господин Микоян. Мы не доставим Вам удовольствия предстать "мученником режима". Вы — обыкновенный растратчик. Вы уволены, Анастас Иванович. А деньги, незаконно переведённые на счета Литвинова и Серго Микояна, придётся вернуть. От этого Ваша жизнь зависит, дорогой Анастас Иванович. Не мне Вас учить, как это делается. Займитесь этим, пожалуйста, под чутким руководством Лаврентия Павловича! — я нажал на кнопку, вошли Филиппов и ещё четыре офицера КГБ, — Уведите!
Филиппов предъявил Микояну, подписанный Вышинским, ордер на его арест.
— Гражданин Микоян, Анастас Иванович, Вы арестованы!
Микоян купил себе жизнь: в результате проведённой операции КГБ вернуло деньги по предоплате по очень выгодному контракту с фирмой второго Микояна. Суд приговорил его к ВМСЗ, но было удовлетворено его прошение о помиловании с заменой высшей меры на 25 лет усиленного режима. Буквально через месяц после его ареста, сразу как стало известно, что это не командировка, а арест, мне домой позвонил Артём Микоян и попросил его принять.
— Хорошо, Артём Иванович, я скажу Поскрёбышеву об этом. Через неделю, в четверг, в приёмные часы.
На приёме Артём очень волновался, всё время нервно потирал руки, и без того большие глаза совсем округлились.
— Андрей Дмитриевич! Вся семья волнуется: за что арестовали моего брата? Почему нам не предоставляют свиданий с ним?
— Его обвиняют в очень серьёзном государственном преступлении, Артём Иванович. Он находится во внутренней тюрьме КГБ, там свидания запрещены.
Полились заявления о полной лояльности Микоянов партии и правительству. Я слушал его молча, потом достал магнитофон и дал прослушать Артёму небольшой кусочек высказываний его брата на заседании ПолитБюро.
— Артём Иванович, Вы хорошо помните 39 год?
— Да, конечно.
— А Вы представляете, что бы произошло, если бы Вам удалось закрыть бюро Поликарпова или утащить к себе всех конструкторов и инженеров. Скажите честно, Вами двигало только личное самолюбие и желание создать собственное бюро?