— Но ты же сама боялась, когда окно распахнулось. Я же видела. Реально боялась.
— Как раз после того случая, я и предложил Насте вас разыграть, — сказал Петров. — Оно открылось, потому что я его плохо закрыл, когда снимал снежные узоры на стекле. Но ваша реакция была неподражаемой, честно. Я никак не мог удержаться. Простите. И потом, Тоня, после того, как Амелин мне запретил тебя пугать призраками, я больше так не делал.
— Вместо этого ты привязал меня к кровати.
— Это я, — призналась Настя. — Ну, Тонечка, там же, правда, было очень скучно. Вот, чтобы ты сейчас вспоминала?
— Настя, ты в одном шаге от моего взрыва, — честно предупредила я.
Но она продолжила, точно не слышала.
— И потом, Якушин на меня тогда так зло наругался насчет Кристины, что мне очень захотелось, чтобы он тоже поверил.
— Знаешь, мне это как раз очень напоминает выходку Кристины. Типа — не со зла, ничего такого, игра, думать только о себе, благие цели. И если бы я не пережила подвал, если бы не думала, что больше никого никогда не увижу, если бы уже не попрощалась мысленно со всеми, то никогда бы больше с вами не разговаривала и ни за что не простила бы. Но теперь понимаю, что глупо тратить жизнь на то, чтобы обижаться на людей, которые мне нравятся, просто потому, что у них нет мозгов или детство в попе ещё играет.
— Значит, ты нас извинишь? — тут же обрадовался Петров.
— Тебя извиняет только твой ролик. Он классный.
— А почему меня никто не спрашивает, обижусь я или нет? — возмутился Герасимов.
— Ой, Герасимов, — Настя ласково похлопала его по руке. — Мы уже столько раз друг друга прощали, что в тебе я точно не сомневаюсь. Ты — добрый и отходчивый.
— Ладно, — он криво и смущенно улыбнулся. — Так и быть — прощаю. Тоня права, после подвала всё это как-то несерьёзно звучит.
— И после волка, между прочим, — многозначительно добавила я.
— Волка я не подстраивал, клянусь, — к Петрову мигом вернулось в шутливое настроение.
Но оказалось, что Герасимов ещё не знает про волка, и я стала рассказывать про то, как мы с ним дрались, и про то, какой Якушин герой.
А Петров похвастался, что был у него в больнице, и тот показывал ему страшные зашитые раны и предлагал показать всем, потому что снял их на камеру.
Затем он стал рассказывать, как они думали, где нас искать, и как Якушин решил ещё раз хорошенько проверить дом.
А когда я спросила, почему он поехал один, а не сообщил об этом в полицию или спасателям, Настя пояснила, что это оттого, что Якушин, видите ли, «сам всё должен».
И Герасимов подтвердил, что раньше он не понимал, почему Якушин совершает такие странные поступки, как будто специально выпендривается, но теперь понял.