– Надька все орет, что бояться нечего, – сказала полная, явно недолюбливавшая Васину опекуншу, – что он безопасный и на таблетках, однако ж к себе в дом его жить не забирает, к своим детям не подпускает даже близко.
– Это хорошо, мы знаем и настороже, а сколько таких психов разгуливает без контроля?
Зиганшин развел руками. Нельзя сказать, что претензии старух такие уж безосновательные. Взять хоть его самого: он обожает свою собаку Найду, полностью уверен в ней, но, скрепя сердце, берет на цепь, когда оставляет детей одних в доме.
На тысячу процентов уверен, что она не покусает племянников, и тем не менее, мало ли что. Люди не собаки, нужно жалеть психически больных, уважать их права и обеспечить им комфортную жизнь, но не за счет других граждан, например тех же детей, которые тоже не могут постоять за себя.
Он горячо поблагодарил женщин за информацию, мол, риелтор ни слова не сказал о том, что владелец квартиры – психически больной, впрочем, не исключено, что он сам что-то перепутал, был уже прецедент, когда дом находился на Кузнецовской улице, а он поехал смотреть на улицу Кузнецова.
Бабки страстно выразили надежду, что он ничего не перепутал и купит квартиру, а Вася куда-нибудь отправится жить в другое место и не будет тут ходить, пугая детей. Потому что он безобидный-то безобидный, а ходит вечно сгорбившись, морду прячет, будто замышляет очередное зло. Для ускорения процесса показали ему Надькину квартиру, чтобы он с ней все обсудил как следует.
Никого не оказалось дома, и Зиганшин решил немного подождать. Жаль было терять время, но лучше побеседовать с этой «Надькой» сразу, пока бабки не сообщили ей, что она, оказывается, продает квартиру своего подопечного.
Дети уже ушли с площадки, и Мстислав Юрьевич сел на качели, с которых был прекрасный обзор на оба подъезда. Вдруг повезет и удастся пообщаться с самим Васей?
Вспомнив о своей легенде, Зиганшин ухмыльнулся. Надо было жениться на Лизе, когда она только пришла в отдел, юная и робкая, тогда сейчас трое детей и беременная жена вполне могли бы оказаться правдой.
Увы, Мстислав Юрьевич питал слабость не к просто красивым, а к роскошным женщинам, любил холеных, уверенных в себе стерв, а скромные девушки оставляли его равнодушным.
«Вот и долюбился», – горько подумалось ему, но тут подкралась бывшая хиппи и заговорщицким тоном стрельнула сигаретку.
– В машине. – Они отошли к его «Лендроверу».
Зиганшин не курил и очень не хотел задымлять салон, но бабка уделила ему время, поэтому он галантно устроил ее на пассажирском сиденье, а сам встал рядом и поднес старушке огоньку.