– К машине, – отозвался он. – Вам нужно в больницу.
– Боже, Олег, клянусь вам: со мной все в порядке! Не нужно беспокоиться…
– Лучше все же проверить, – твердо заявил он.
И я послушалась, замолчала.
В конце концов, чем больше времени мы проведем вместе, тем лучше. Для моих планов, разумеется.
И потом – его голос…
Голос Олега тоже обладал мгновенной подчиняющей силой. Несложно было предположить, как мог этот человек командовать полком солдат. Черт, даже когда Радевич говорил мягко и спокойно, ослушаться его казалось немыслимым! А от его непререкаемого властного тона у солдат, наверное, колени подгибались…
Мы выбрались на улицу, сопровождаемые множеством любопытных взглядов. Олег осторожно усадил меня в ожидавшую его машину. От царившей за тонированными стеклами прохлады сразу стало легче дышать. Обойдя автомобиль, он сел с другой стороны, предусмотрительно оставив между нами солидное расстояние. Мы мягко тронулись, я откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.
Стоило все же изображать пока томную слабость, чтобы Радевичу не пришло в голову побыстрее от меня отделаться. Почувствовав какое-то движение, я посмотрела на него и увидела, что Олег протягивает меня сложенный вчетверо отглаженный белоснежный носовой платок.
– Вот, – сказал он. – Приложите к лицу.
– О, спасибо!
Я приняла у него из рук платок и прижала его к ссадине, намеренно сдвигая его так, чтобы сильнее размазать кровь. Олег, чуть прищурившись, смотрел на меня.
– Чуть левее, – поправил он. – Ближе к виску.
– Вот здесь? – Я снова нарочно промахнулась на пару сантиметров. – Придется вам побыть моим зеркалом, настоящее осталось в сумке…
– Дайте сюда.
Он отобрал у меня платок, наклонился ближе и осторожно промокнул кровь.
Я уверена была, что в эту минуту он мог ощущать мое теплое дыхание на своих пальцах.
Ничего, даже самые неприступные и суровые воины сделаны не из железа. Все только вопрос времени.
Между нами повисло неловкое молчание.
Я быстро взглянула на склонившегося надо мной Олега, затрепетала ресницами и поспешно отвела глаза, словно обжегшись о его взгляд. Он же, приходилось отдать ему должное, отменно владел собой: совершенно невозмутимо закончил обрабатывать мою рану, отдал мне платок и отстранился.
Если моя близость как-то и взволновала его, виду он не подал.
Но я умела различать оттенки человеческих эмоций по крошечным, почти незаметным признакам. Чуть поблескивавший от пота висок, на мгновение дрогнувшие губы, участившийся пульс…
Нет, меня ему было не обмануть!
– Как вы решились отправиться на Гранд Базар одна, без охраны? – спросил Олег.