Он опустил глаза, засеминил к отнорку. Второй пошел следом. Третий лишь развел руками, сказал покаянно:
- Благодарим, что спасли. Но, уж не взыщите. Жит-то всем охота.
Троица исчезла из виду. А мгновенье спустя из узилища серой тенью метнулся последний мужичок, канул во тьме тропы. Проводив беглецов ошалелым взглядом, Зубило признался:
- Я сказал всемером? Ошибочка.
Шестерня отмахнулся, бросил:
- Пусть уходят. Прародитель им судья. Да и не помогли бы они. Пусть даже вдвое больше.
- Да кто ж он такой, что и десятком не совладать?! - ужаснулся Бегунец.
- Он - никто, но помощники... - Шестерня фыркнул, зло сверкнул глазами. - Нужно уходить.
- Ты бросишь кошель? - протянул Зубило неверяще.
Шестерня промолчал, лишь зыркнул люто. Бегунец же улыбнулся, спросил с радостью:
- Назад пойдем, в деревню?
- Я не пойду. - Шестерня мотнул головой.
- Почему? - Лицо Бегунца вытянулось.
- Очередную встречу с Креномером один из нас не переживет. И я даже знаю кто.
- Тогда куда? - Бегунец взглянул потеряно.
- Я вперед. А вы возвращайтесь. Нечего тут по тропам бродить. Не безопасно.
Ища поддержки, Бегунец взглянул на товарища. Зубило, что до этого момента о чем-то сосредоточенно размышлял, сказал вкрадчиво:
- Мы принесли оружие, вещи, выпустили вас из узилища. И теперь ты отправляешь нас обратно?
Шестерня нахмурился, произнес сдержано:
- Я вам признателен, но наши пути расходятся. Где одному мало - троим делать нечего.
- Ты еще не обучил нас всему, - подхватил Бегунец.
- Наберетесь сами, - отрезал Шестерня.
- К тому же, как бродить по тропам во тьме? Фонарь один, - использовал Зубило последний довод.
Шестерня пожал плечами.
- Возьму щепоть пыли: и вам останется, и мне хватит.
Зубило помрачнел, на лбу залегли глубокие складки. Зато Бегунец просиял, воскликнул:
- Они возвращаются! А я, каюсь, уж было гадкое подумал. Все же хорошие люди.
На него взглянули с вопросом, однако в этот момент слуха коснулся шорох, а спустя мгновенье в одном из отнорков затеплился свет. Шестерня закаменел лицом, сказал глухо:
- Заболтался я с вами. А надо было уходить раньше.
Он попятился, лапнул секиру. Глядя на происходящее, потянулся к ножу и Зубило. Лишь Бегунец переводил взгляд с одного на другого, не понимая, к чему эти грозные приготовления, спросил простодушно:
- А что случилось?
- Это не они, - прорычал Шестерня голосом, от которого у парней неприятно заныло под ложечкой, - это тюремщик.
Блеснуло ярче. Из отнорка выплыл фонарь, закачался, осветив фигуру пришельца, что остановился, озадаченно рассматривая незнакомцев. Вершинник по очереди оглядел замерших противников, перевел взгляд дальше, туда, где, распахнутая настежь, чернеет опустевшая пасть узилища, сказал задумчиво: