— Скажите, — после паузы неожиданно спросил Владимир Ильич, — а какие у вас остались впечатления от поездки через нашу страну? Наверное, очень устали?
— Путь был долгим, но дал нам возможность многое увидеть и понять, — дипломатично ответил Вали-хан. — Но, откровенно говоря, увиденное заронило и сомнения — вовремя ли мы приехали.
Владимир Ильич прошелся по кабинету.
— Вам в пути приходилось беседовать с нашими людьми? — спросил он.
— Да, конечно, и очень со многими, — подтвердил Вали-хан. — Хотелось разобраться во всем, что у вас происходит. И знаете, лично на меня увиденное произвело огромное впечатление. Когда мы вернемся в Афганистан, расскажем о мужестве и стойкости ваших людей.
— А ведь они и стойкие и мужественные, — живо откликнулся Владимир Ильич, — потому, что поняли, будущее в их собственных руках. Они осознали свою ответственность, и в них пробудился настоящий интерес к жизни. Ваш народ теперь тоже почувствовал в себе достаточно силы, чтобы прогнать англичан, и я уверен — он добьется своего. А насчет того, что вы приехали не вовремя, — продолжал Ленин, — ошибаетесь. Я хотел бы просить вас выступить в Большом театре, рассказать о борьбе афганского народа. Сами увидите, с каким вниманием вас будут слушать.
Мухаммед Вали-хан протянул Ленину пакет.
— Имею честь вручить главе свободного русского пролетарского правительства послание от моего повелителя и надеюсь, что то, о чем говорит афганское правительство, обратит на себя внимание Советской власти.
— Самым внимательнейшим образом и в ближайшее время изучим письмо Амануллы-хана, — ответил Владимир Ильич, — и непременно сразу же дадим ответ.
В комнату негромко постучали, и на пороге появился лощеный английский чиновник.
— Надеюсь, у вашего превосходительства нет претензий к гостинице? — вежливо осведомился он. — Здесь останавливается только избранная публика.
Генерал Мухаммед Вали-хан ответил легким кивком и сдержанно поблагодарил.
— Ваше превосходительство, — продолжал чиновник, — сэр Эдвин Монтегю с нетерпением ждет вас.
— Сэр Монтегю? — удивленно поднял глаза Вали-хан. — А при чем тут министр по делам Индии?
— Сэр Монтегю, — почтительно парировал чиновник, — в курсе всего, что происходит в Азии.
— Передайте сэру Монтегю, — решительно произнес Вали-хан, — что у меня нет проблем, на обсуждение которых стоило бы отнимать его время. Кроме того, я попросил бы выяснить, когда меня сможет принять министр иностранных дел лорд Керзон.
Чиновник поклонился и молча вышел.
— Как вы думаете, лорд Керзон примет нас? — обратился Вали-хан к Феиз Мухаммед-хану.