Уэйк Финнеганов (Джойс) - страница 12

я есмь Фингал Мак Оскар Онесин Барджарс Бонифас
Токэс мин гаммельхоль норвегикерс моникер
Я плыву гаммельхоль как норвегский муде
(Хор) Верблюда муде
По тихой воде.
Подымай выше, Хвости, дьявол!
тряси ввысь строку, строфу в труху!
Это было когда поливали сады свежей водицей
иль подглядел он
В обезьяньем отделе, в зверинце
(по «Ежедневной Неделе»)
Но лихой Уховерт-Ирвикер и на деле
Вынудил девушку — о-о!
(Хор) Отдайте ей девство ee-o!
Кто ж взял его-о?
Стыдно сеновласому философу
Водить себя по ней подобным образом
Так-то славно венчает он перечень
Нашего допотопного зоо,
(Хор) Г-да Бра'ни и Коо.
Ноев копчег вечно ноо.
Он трясся у монументума Веллинтонуса
Наш вертряповый гиппопопотомунус
Там какой-то педрила застрял в задней дверце автобуса
Расстрелять бы его: ба-бах!
(Хор) Дать шесть лет ему, ax!
Дыра в штанах.
Бедных деток невинных его нам конечно жаль
Гляньте все ж на супрягу его подзаконную
Как ухватит фря Уховерта пря,
Так вся зелень кишит уховертками
(Хор) Громадными уховертками
Листами трав подпертыми.
Сафо'клоуз! Шикеспа'уер! Севдоданто! Ей, Анонимоис!
Мы услышим свободно-торговую песнь гэльской братии
На собрании масс для дерьмом обложения
смелого отпрыска Скандибандии
Мы свезем его хоронить на Бычье Кладбище
Закопаем вместе с подонками и датчанками
(Хор) Глухонемыми датчанками
И их останками
И ни вся королевская рать, ни вся конница
Не воскресят его корпуса
Ибо нет заклятья ни в аду, ни в Коннахте
(дважды) Чтобы ставить на ноги Каина.

Туп и топ и тупитопопят

Честный шел втроем солдат

Тройка томмиев фузейных

Из стрелков рефузилейных

Ваша первая стребда

Дорогие в доску да

— из теплого теченья обстоятельств, из Голдстрима.

Стражники шатались по (пардонне-лер, же ву ан при, э?) по шоссе Монтгомери. Кто-то из них выказал убеждение в котором каждой из створон

(пардонне!) противоречили всевозможные (жевуанпри, э?) По их словам, она была первая дама, которая остановилка его в ту роковую серду, Лилия Конингамз, предложив пройтись в поля.

Как поставлен, так и стоял бы, невзирая на возраст, а падал бы, так уж с пылом и с жаром! — откровенно заявил рядовой в отставке Пет Мочиссон.

Изыск! Так вот играют противники с соперниками!

Временная из нашего штата с вокзала, которая сейчас в отпуску (ее прикрасил выдающийся подстановщик мусора Ситонс) была проинтерфьирована в прыгнахерской под западающим концом города. Выглядя наверно еще парикрасней в своих развишневых панчтальонах с лямками и поясом от Подлунного и Семизвездного, в кирпичных русти-кальных от Черномуровой Главы меж резвящихся юнцов в его Орле с Ребенком и возносясь превыше покупателей зерна и сена у Черного и Вовсе Черного, г-жа А… Ф… заметила в сторону, наполовину прошепча своему доверенному сосуду и поправляя при этом огромную как колесо телеги шляпку (агат! — теперь мы знаем, что это значит: нырять за наперстком в полное сала корыто): она надеется, что Сид Артар помучит рождейственный протрут из оранлимонированных орхидий с холлегами и др. от Незовизимнего фиатра, так что травожиться не у чем. И далее, хотя смрадно смравнивать с днятождественными подсолмухами, которые зеленожу боговкры для дожделиственных черевей, чарлатин и всех разновидностей климатита, но там было такое расноопрасие — добавила она со многими приветами Махе пранжапанси.