Во те времена первого города названного именем уродливого Дундаблина дамы не избегали язычески проутюженных событий с которыми рядом родина обнарудивала редкостное родство с редькой, не облача ее словно ирики свои трупы в землянистые трубы, где надлежало бы ей тихо усопнуть с неясным наследством в охапке. Венеры были хихикотворно искусительны, вулканы громоголосно изрыгательны и вся женовидная вселенная тряслась непрерывательно. Да, любое человечий пример на ваш выбор в полудень или поже могла вынуть из мешка своего голого божка или даже пару (лубог! полубог-у-у!) и приятно с ним помолиться (или с ними обоими) каждая по своему вкусу, укусу и уксусу (типа). При том, что нет совсем как да, но откуда ж милочке знать где играют свадьбу! Амбар, берег моря, вагонет, где только нежно шепчут нет?.. Карета, кузница, тачка, ассенизационная водокачка?
Катя Крепо'к, вдова (тип-типа!), в те дни она творила для нас сельский пиззаж в дрериодромном спекотакле, прозрачный и видный — от прежнего хламоподобного дымообразного сырца из гранитного порфира с упаданиями при торгованиях, с благоуханными пуссиями, могдыханными суссиями, тухлыми пухлыми, воспаленными сопледействующими недопеде кудластыми, если не хуже — отправляя салмосемгиозную икру в ликующие сквозь кующие сковородки око'нец — вдова Крепо'к, а когда ее Хил Слабок ускользнул из-под каблука в клубок (тип-тип-тип!) обрела дела — она убирала весь почти что мусор за датский гульден доброго короля Хамлока, и хотя ее худооплачиваемая метла и мела, но мало и экономно и, согласно ее обнаженному утверждению, никаких там макадемических проходов для пробегов не бывало никогда по тем прежним усыпальным ночам, исключая дорожки многобосоногого Брайана Причипутна, окаймленной листвой вероники, белой кашки и еще бук знает щаво со щавелем, который исчез будучи вытоптан там, где избивали истца, а она удалилась, как подобает мусорщицам, каковою мусорщицей она и была, а ее свалка — у извилистой тропы в Порниксовом Парке (в те времена именовавшемся по изобилию в трещинах травянистого мха Мохрень Матовый, но позднее перетабубабукрекре в Похрень Патовый) окружая поле де из чащи головоре, где фейерве ох флахе нанялся с оре от дворцовых ут и ах то ту, кото оглу лу, вполне покрытое окаменелыми отпечатками ног, сапог, пальцев, локтей, казенных частей и т. п. последовательно заслужившими подробного описания. Насколь же нежнее тот времестный парадиз бузинного оскобления прикрыть ее лебхар от турсменных пылающих лап или хотя бы любовную записку, ею успев утраченную, по на Ма, чем если когда волнение уле, при уже где начались гонки: и четыре руки предусмотрительности уложат первое дитя согласия в последнюю колыбель благ влаг сладких влаг. Так скорее вдаль! И ни слова боле!.. Так поник пик ради дитяти… О люди!