– И все? – язвительно бросает дочери Карола. – Это может быть что угодно. Если бы я как-нибудь пару лет назад решила заснять твою комнату, вид был бы не лучше.
– Прекрати, дорогая.
Оскар задумчиво трет щеку.
– И как у них это называется?
– Хикикомори, – в голосе сестры звучит оттенок гордости. – Вот что, я считаю, с Тилем и происходит.
– Тут есть над чем задуматься, – отвечает отец. – И что с ними происходит? Они что-то задумали? Может, теракт планируют?
– Не смешно, пап.
– Спасибо, – вмешивается Карола, – милая, ты нам очень помогла, теперь можешь идти спать.
Кажется, будто Анна-Мари восприняла это всерьез, поскольку тут же схватила под мышку планшет и утопала к себе в комнату.
Карола ждет, пока дверь за ней не закроется почти полностью, оставив лишь узкую щель.
– Какая ерунда! Нет, мне вся эта диагностика по Интернету… Да если она хоть на сотую долю права, нам можно сразу застрелиться!
Оскар пожимает плечами и зевает, разинув рот так, что слышен хруст челюсти, словно давая понять, что на данный момент тема исчерпана.
Женщина сжимает кулаки.
– Пойду поговорю с ним.
Мужчина вновь пожимает плечами, поправляет повязку. Карола опускается на колени перед дверью сына; муж, прерывисто дыша, заканчивает тренировку. Упал, отжался, упал, отжался.
– Эй, малыш, – она кладет руку на поверхность двери. – Это я, Каро.
Из комнаты не доносится ни звука.
– Пришла сказать, что я поддерживаю тебя на все сто процентов. В твоем возрасте, в мире, который постоянно чего-то требует, действительно много требует от вашего поколения, я наверняка сделала бы то же самое. Закрыла бы дверь за собой и не стала равняться на внешний мир. Так же как ты сейчас, верно? Но, малыш, постепенно твое поведение заставляет нас переживать. Оскар прав – тебе стоит задуматься о здоровье. Не забывай, что человеку, особенно пока он растет, нужен определенный рацион. Я знаю, ты считаешь, что здоровое питание может все восполнить, но есть еще и некий социальный рацион, понимаешь? Его бы тоже надо понемногу потреблять. Я сказала «бы», слышишь? Потому что это только один из вариантов, верно? Ведь так ты думаешь? Кто сказал, что надо жить в обществе, что надо иметь семью и друзей. Это только один из возможных миров. Правда? Ты выбрал другой, Тиль. Ты доказал мне, что ты это можешь. Так или нет?
Она на минуту замолкает, ждет, чтобы сын мог ответить.
– Но теперь, малыш, мне кажется, что можно показать этот мир и нам. Поделиться с нами всем тем, чего ты в нем достиг. С папой, с твоей сестрой. Я знаю, они будут рады. Или с Яном – наверняка он каждый день ждет, что ты снова о нем вспомнишь. – Карола прикладывает ухо к двери и прислушивается. – Скажи что-нибудь. Или хотя бы напиши на листочке. Сообщи нам, о чем ты думаешь. Дай знак, чтобы мы понимали, чего ожидать. Скоро зима. Дни все короче и холоднее. Ветер. Он гоняет разноцветную листву. Так красиво, Тиль. Твоя любимая осень! Давай кувыркаться в листьях, как раньше? Или можно сделать что-нибудь еще, что угодно, лишь бы тебе понравилось. Вдохнем свежего воздуха, ну или просто подвигаемся. Оскар уверен, это не повредит. Давай? Он правда беспокоится за тебя. С какого-то определенного этапа это становится нездоровым. Ты же не хочешь, чтобы нам пришлось вызывать «Скорую», чтобы врачи вынесли дверь и обнаружили тебя в полном здравии, увидели, что ты со всем отлично справляешься сам.