Намекали даже, что им с Сандрой лучше было бы переселиться в картонку через дорогу, оставив место в старом крепком доме тем, кто хочет «удержаться на плаву». Вулли нравилось быть неуступчивым и сдерживать натиск, пока на него не насела Сандра, отдав свой голос большинству. Теперь Вулли радовался, что сдался. С тех пор как он решился погрузиться в ремонт с головой и потратить пособие по сокращению на дом и замену окон, Сандра снова стала засыпать без алкоголя и таблеток. Она стала лучше выглядеть. Она набрала в весе, но в ее возрасте ей больше шла полнота, чем бесцветный, измученный вид и худоба. Сандра до сих пор оставалась дамой взвинченной, и теперь основной удар приходился на Вулли. Билли уже давно переехал из дома, остался только Роберт. Ее мальчики… Всю жизнь она ставила их на пьедестал.
Бывало, Вулли становилось тяжело на сердце, когда он видел, что у Дункана и Марии все по-другому. Как они смотрели друг на друга, они до сих пор были друг для друга центром вселенной. Карл всегда был любимым гостем на их празднике, но это был их праздник. Вулли же, со своей стороны, понимал, что его сыновья, только появившись на свет, немедленно заняли его место в сердце Сандры.
Теперь Вулли Биррелл все чаще чувствовал свою бесполезность. Сокращение штатов – это словосочетание значило больше, чем просто потерю работы. Он научился готовить, чтоб кормить Сандру, когда она возвращалась из дома, где подрабатывала прислугой. Но этого было недостаточно. Вулли стал уединяться в собственном мирке, прочность которому придало его второе по важности приобретение – компьютер. И он с огромным удовольствием демонстрировал Дункану возможности машины.
Дункану, как и Вулли, без работы пришлось несладко. Он с большим трудом выкраивал деньги, чтобы выплачивать ипотечный кредит за их маленький домик в Бабертон-Мейнс. Если б Дункану досталась квартира в таком крепком доме, как у Вулли с Сандрой, он бы остался здесь, выкупил ее, сделал бы ремонт. Квартиры в блочных домах никуда не годились. Но бывало жестковато. Карл помогал, у него пошли дела и с клубом, и диджейством, но Дункан не любил, когда мальчик давал им деньги. У него была своя жизнь, свое место в городе. Однако его помощь однажды спасла их от выселения за неуплату. Но эта музыка! Проблема в том, что пластинки, которые он ставит, – это не музыка, в унитаз спустить. А ведь скоро люди снова захотят слушать настоящие вещи.
Это нельзя было назвать настоящей работой, и долго оно не протянется, но, с другой стороны, какую работу можно сегодня считать настоящей? В некотором смысле Вулли и Дункан оба соглашались, что в их сокращении есть и приятные моменты. Старый завод еще боролся за существование, перестроившись в высокотехнологичное предприятие, на котором работала горстка операторов. Парадоксально, но условия заметно ухудшились, а главное, в чем соглашались те немногие из старых мастеров, что остались, работать стало ужасно скучно. Во всей организации сквозило высокомерие и самодовольство, казалось, будто тебя снова отправили в школу.