– Он просит всего-то час твоего времени, Билли, чтоб обсудить одно дело, которое может принести тебе дивиденды. Дело вполне законное. Ничего выходящего за рамки здравого смысла, – уже почти умоляет Ронни.
Этот клуб для Ронни – дело всей жизни. И чтобы продержаться на плаву, таким заведениям нужны спонсоры. Бизнес-спонсоры.
– Ладно, – согласился я и кивнул Гилфилану.
Про таких, как Гилфилан и Пауэр, мне известно вот что: это те же дойлы, только преуспевшие. Охуевшие суки. Таких на ринге не зацепишь. За барьер заходят только те, кому ты можешь двинуть, не задумываясь о последствиях; так вымещается злоба – искреннее чувство к тем, кому ты действительно хотел бы смазать по харе.
Подошел Гилфилан:
– Так, Билли, мы не отнимем у тебя много времени. Я просто хочу показать тебе кое-что и познакомить тебя с кой-какими людьми. Увидимся на Джордж-стрит минут через пятнадцать. Дом сто пять, идет?
– Пошло.
– Тогда до вторника, Ронни, – сказал Гилфилан, повернулся и ушел.
Ронни машет ему на прощание, весь такой сюси-пуси. Это не Ронни, и мне даже неудобно смотреть, как он лижет задницу этому мудаку. Думаю, он заметил мое недовольство.
Я пошел позвонить домой, узнать, не вернулась ли Антея из Лондона. Ее первая настоящая командировка – поехала сниматься в клипе. Всяко лучше, чем шататься по барам на раздаче бесплатных ручек и промо-футболок; чтоб тебя клеили, лапали, заценивали всякие бухарики. Модель, ага, гламур.
Никто не подходит.
Я не повесил трубку, а послушал ее голос на автоответчике: Антея и Билли не могут подойти к телефону. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала, и один из нас вам перезвонит.
Я сказал автоответчику, что увидимся позже, что я поеду навестить маму. Прикол, что я до сих пор воспринимаю дом родителей как свой. Квартира, в которой я живу с Антеей в комплексе Лотиан-Хаус, где есть даже бассейн, похожа на саму Антею. Милая, приятная взору, но как будто не навсегда, а так, на время.
Я оставил Ронни и вышел на улицу. Тут как громыхнет, черные небеса разверзлись, и мне пришлось рвануть к машине, чтоб не промокнуть насквозь.
Внутри я посмотрел в зеркало на свой шрам. Он прямо посреди подбородка, почти как ямочка. Если б он был на полдюйма правее, я был бы как Кирк Дуглас. Я тогда только-только стал профи и как раз готовился к бою. Мы с Ронни заработались, и я поздно возвращался из клуба. На самом деле ехал-то я домой. Только проезжая на автобусе Вест-Энд и увидев Терри, выходящего из «Факленда» (как они называют «Ратленд»), я решил сойти.
В тот субботний вечер в городе была та еще атмосферка, позже я понял причину. Абердин играл в гостях у «Хибз», а у этих команд самые большие в стране банды фанатов. Они искали встречи, может, не все сразу, скорее небольшими группками, чтоб перехитрить полицию. Я побежал и окликнул Терри. Он шел встретиться с моим братом Рэбом и малышом Голли в пабе на Лотиан-роуд.