Напрашивается, говорит. Да не похоже, думаю; телка свернула и пошла вверх по боковой улице.
Вот главное достижение тори: за принципы теперь надо платить. Платное медицинское обслуживание, распродажа муниципального жилья, ипотека, национализированная промышленность с молотка за бесценок, если ты не вписываешься, а буксуешь – ты дебил, даже если, участвуя в этом, ты лишь помогаешь им поглубже залезть в твой карман и оставаться там, пока ты не кинешься. Но ты так доволен своей бумажонкой и кусочком пластика, что даже не замечаешь этого. Да, за принципы приходится платить. А этому чуваку придется выложить за них нехилую сумму, стопудово, а потом его страховой компании, если есть такая.
– …вся семья едет на Тоскану на две недели, так что у нас по всем фронтам чисто, – хрипит он, когда мы заходим в Райри и заказываем пинту мне и две половинки ему. Алек кивает своим корешам-собутыльникам, лицо раскраснелось даже больше обычного. Это, наверное, первое мышечное усилие за последние несколько лет.
– Где это?
– В Италии, – ответил он и посмотрел на меня, как на дебила. – Ты вроде сам оттуда только приехал! – Пригнувшись, он запрокидывает кружечку золотого.
Ну и что, Кубок мира там еще нескоро будет, да к тому же я и в школе с географией не ладил. Я знаю, как добраться до Гранджа, а потом до тайника в Сайтхилле, и мне этого достаточно, благодарю покорно.
Да, в Италии было круто, на Кубке мира. Мохнатки превосходного качества, особенно среди молоденьких телочек. Хотя, надо сказать, как только они надевают обручальное кольцо, тут же начинают жиреть, как в том старинном скетче от Бенни Хилла. Интересно почему?
Алек заглотил полпинты и принялся за вторую, притом что моя кружка и на треть не опустела. Он – лучший домушник в городе, ну или был лучшим. Теперь, чтоб поддерживать его в тонусе, приходится попотеть. Не тема, когда из-за кого-нибудь все дело идет по пидораске. Тут не в доверии вопрос, просто я решил добраться до Гранджа, проверить все ради собственного спокойствия. Но и сообщить о своих планах этому упырю я не могу: сразу взъебнет. Для него я все еще молодой, подмастерье, да и всегда им останусь, однако после второй кружки я нашел повод, чтобы удалиться, а сам дернул прямо к месту.
В Грандже стало моросить, и я спрятался под большим вязом из тех, что выжили в тот год, когда в этих местах свирепствовала голландская язва, уничтожившая большинство стволов. Вот вам, на хуй, Эдинбург – даже у деревьев здесь своя зараза. Странно, что провинциалы на этот факт не налегают. Я, однако, рад, что нашел укрытие, потому что вскоре начался такой ливень, что улицы не видно. Переулки здесь убогие – сплошные пансионы. Мне это не в тему – слишком много хождения туда-сюда. На нашей улице все же больше частных домов, но надолго я решил не останавливаться. Представляя себе, что здесь за народец, я прямо