— Быстро садись за стол и никуда не высовывайся. Я переоденусь у себя и принесу тебе из дома одежду.
Ксения подняла опрокинутое ведро, затолкала Корнилыча за стол, подняла упавшую швабру, но не успела повернуть ключ, как кто-то дернул дверь. Она замерла, посмотрела на побледневшего архивариуса и прижала палец к губам. Дверь снова дернулась, за ней послышалось какое-то бормотание, затем удаляющиеся шаги. Ксения, выждав пару секунд, осторожно повернула ключ и, распахнув дверь, высунулась в коридор.
— Здесь открыто.
В дверях появился Петелькин с озадаченной физиономией.
— Здесь немного заедает собачку, надо дергать поэнергичнее. Из-за вас поскользнулась, придется идти переодеваться, — отчитала она сотрудника. — Ущерб за ваш счет!
Он проводил ее взглядом и, хмыкнув, вошел в комнату.
— Мне нужно подобрать материал по мостам, — не глядя на архивариуса, который нахохлившись уже сидел за столом, проворчал Петелькин и прошел за стеллажи. Переложив пару папок с места на место, высунулся и попросил Корнилыча помочь отыскать документы. Тот забормотал, что у него приступ радикулита, и он не в состоянии даже встать. Нужно немного отсидеться. Петелькин с неудовольствием покосился на него и вернулся за стеллаж.
Архивариус, обычно непреклонный в соблюдении порядка работы с документами, на этот раз вынужден был позволить Петелькину похозяйничать и даже взять бумаги с собой. Выходя из архива, тот приостановился в дверном проеме, потыкал пальцем в язычок защелки, оглянулся на Корнилыча и скривив в сомнении губы удалился.
Ксюша вернулась довольно быстро со свертком в руках. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Предварительно пройдя по архиву и убедившись, что они одни, она подошла к столу и бросила сверток перед носом Корнилыча.
Архивариус, предчувствуя недоброе, съежился.
— Возьми свои штаны. Ключ от комнаты в кармане. Я прихватила первые, что попали под руку. Презент твой, там же. Я не проститутка и на жизнь этим… не зарабатываю. И даже если бы я была шлюхой, тебе, тем более, не следовало раздавать семейные реликвии.
Корнилыч пробормотал что-то нечленораздельное.
— Где же твои принципы? Первой попавшейся потаскушке, какой ты меня считаешь, отдаешь семейные ценности. Конечно, ты по другому не мог подумать. Я ведь старалась, как могла … Очень уж хотелось испробовать свои коготки на безнадежном материале. Что за победа охмурить мальчишку — у него всегда топорщится, а вот реанимировать такое… Через пару недель мы уедем, но ты можешь выгнать нас уже сегодня. …
Корнилыч сидел неподвижно, не поднимая глаз, но и без того хорошо представлял ее разгоряченное лицо, повлажневшие глаза. Его не удивила и даже не озадачила реакция женщины, которая только что сама, по сути, провоцировала его…