Удивительно тепло. Наверное, потому, что в мае-июне шли дожди и сейчас лето возвращает должок.
Но когда-то наступят холода.
Впрочем, чего о них думать, когда прямо под нами эти чертовы амазонки?
- Ссать охота, - пробормотал я.
- О, господи, - прошептала Оля.
- Рифат козел. Если бы он тогда...
- Ты можешь помолчать? - зашипела она.
Опять хрустнула веточка. Мы залезли так высоко, как только могли. Если сидеть тихо, то они не должны нас заметить.
Что-то хрустнуло опять. Прорывая листву, вниз полетел орех. С сухим щелчком он ударил в искривленный ствол дерева и отбросил лохмотья кожуры.
Сначала стало чуть тише, шелест и шаги смолкли.
Тени, тени. Фигуры под деревом. Девочка лет одиннадцати. Половину бледного лица занимают черные тени. Осунувшаяся, и вместе с тем...
Их сразу можно отличить от нормальных людей. Сейчас они не кидаются, не разрывают на части.
Они выслеживают. Действуют хитро, исподтишка.
Вот девчонка (не ребенок, она отнюдь не ребенок) подошла к стволу. Наклонилась, подняла орех и потащила в рот. Если бы холода настали пораньше, то дерево бы сейчас стояло голое и листья бы нас не скрыли. Мы залезли высоко, но если я вижу девчонку, то и она может меня увидеть.
Если поднимет голову.
Но малая занята сбором орехов. Целый подол уже набрала, и ходит, выискивает сосредоточенно. Оно и понятно: война войной, а кушать хочется. Хотя раньше они обходились исключительно белковой пищей.
Свежатинкой.
Испытывают ли они страх? Сострадание? Какие-нибудь эмоции?
Еще один орех сорвался. Упал рядом с девочкой. Она даже не отпрыгнула в сторону, ни звука не издала.
Если раньше женщины были самыми эмоциональными существами на земле, то теперь это не так.
Сейчас все по-другому. И нескольких недель мало, чтоб привыкнуть к этому по-настоящему, тем более, когда рядом живая память того, какими девушки и женщины были раньше - Оля.
Девочка посмотрела наверх. Встретилась со мной глазами и у меня внутри зашевелились мелкие иголочки. Желудок потянулся к самой глотке. Сейчас она откроет рот и кринет. Сбегутся старшие и тогда нам с Олей крышка.
Потому что чертов Рифат... ну да ладно. Что толку теперь от еды? Толку теперь от найденного убежища?
Не надо было нам разделяться. И сами мы тоже хороши - орехов захотели набрать.
Девочка отошла от дерева. До сих пор держит подол с орехами, а вот и скрылась, из-за листвы не видать.
- Нужно слезть и бежать, Ром. Иначе они нас схватят.
- Может и не схватят.
Вдали протарахтела очередь - «Калашников», отличить несложно. Значит, Рифат все-таки.
От сердца немного отлегло. Однако в последнее время оно часто выдает какие-то странные реакции: то излучает холод, то выпускает колючки, то тревожно сжимается. Раньше я даже и не задумывался - гоняет и гоняет кровь. А теперь и получаса не проходит, чтоб мотор не дал о себе знать.