Не хватает разве что храпа.
Надо спуститься вниз. Но нужно проверить... точно ли они спят. Потому что сейчас я и собственным глазам не верю.
Смахнул со лба пот.
На плечо мне опустилась рука. И тут же в груди разросся колючий ледяной комок, а желудок выпустил иглы.
- Они спят? - тихий голос, над самым ухом. Я развернулся.
- Ты еще... откуда?
- Шел за тобой, - Рифат потрогал разбитую губу и сплюнул. - Чудак ты. Уже и повозмущаться нельзя...
- Ты говорил серьезно.
- Давай сейчас не будем, - поморщился Рифат. Под глазом шишка красная, синяк будет. В руке нож, и солнечные лучи пританцовывают на лезвии. - Надо посмотреть, спят они на самом деле... Или нет.
- Хочешь перерезать их во сне? - усмехнулся я. - А вдруг они проснутся, как только мы спустимся вниз? Или это какая-нибудь засада и они... мертвые?
- Они не мертвые. Он, у той грудь поднимается и опускается, - Рифат показал ножом, как указкой и я проследил за кончиком лезвия. - Видишь?
- Угу. - Меня охватило возбуждение, как перед сдачей экзамена, или нет - перед дракой. Муршаки пощекотали пах и скрылись в недрах трусов. Желудок дрожит, неприятно сжимается.
Вниз неохота. Но проверить надо.
Встретились с Рифатом глазами. Надо значит надо.
Медленно спускались, готовые в случае чего драпать назад. Помню, с пацанами залазили в сад к Семенычу, за яблоками. А Семеныч шмалял по нам всегда - солью. Кольке раз в задницу попал, так тот бедняга неделю сидеть не мог и спал на животе. Лежит ли Коля до сих пор в своем погребе?
Вот и сейчас ощуение, будто лезу в чужой двор за яблоками. Сейчас залает собака, бросится. Или Семеныч появится со своим ружьишком и пальнет.
И вот мы уже на углу поля. Трава по щиколотку и все кочки заросли. Уж не знаю, реально ли тут сыграть матч без единого перелома.
Кто бы здесь не гонял мяч, полю больше не видать футбола. Грустно.
Ближайшая к нам женщина - как раз та, с обвисшей кожей. Толстуха. Чем-то напоминает тетю Валю, соседку Юрца. Усики под крючковатым носом, глазки щелочки.
Кустистая промежность. Как-то так у меня зрение устроено, что взгляд сам тянется к пикантным местам. Обилие лобков, груди, в основном обрюзгшие.
А вот вполне себе сексапильная девчонка. Хоть сейчас буди и... кхм.
- Цыпочки... Вот это да! - пробормотал Рифат сзади. - Ты только представь!
Я кивнул. В рощице на деревьях покрикивали вороны, а здесь - звенящая тишина, прерываемая лишь сопением и сонным постаныванием. И клубится над полем что-то невидимое, как тусклые лучи проектора. Волосы на затылке шевелятся, и даже зубы вибрируют, как возле трансформаторной будки.