– Да, может быть. Но, с удовольствием приходит боль. Разве ты не согласна?
– Не всегда. В смысле, это не обязательно, знаешь ли?
– Нет, если ты избегаешь этого.
Я склонила голову вбок от любопытства.
– Так от чего вы бежите, мистер Лэндон? – спросила я.
Он повернул свою голову ко мне.
– От тебя.
У меня перехватило дыхание.
– Что ты имеешь ввиду? Ты не так уж и долго меня знаешь. Как ты можешь бежать от меня?
– Из–за чувств, которые испытываю к тебе. Я бежал всю свою жизнь, – он провел своим пальцем вниз по моей щеке, и я вздохнула.
Его губы встретились с моим в нежном поцелуе. Я не хотела, чтобы этот день заканчивался.
Наши языки переплетались, и мы стонали друг другу в рот.
Мы обнимали друг друга, казалось, вечность, перед тем как покинуть поле.
Пока он ехал назад, он улыбался.
– Куда–нибудь еще хочешь поехать?
– Да.
Я хотела показать ему, как можно немного повеселиться. Я чувствовала себя дерзкой, смелой и хотела быть свободной рядом с ним.
– О? И куда?
– Ты когда–нибудь был на «Тильте»?
Он развернул машину и поехал в сторону центра Чикаго. Он взял мою руку, целуя пальцы своими мягкими губами.
Когда мы припарковались на Мичиган Авеню, мы покинули машину и пошли в сторону Центра Джона Хэнкока. Мы купили билеты, Джейс улыбался все это время.
– Ты уверена?
– А ты?
Он засмеялся и обнял меня за плечи.
«Тильт» – это аттракцион в Чикаго. Это окно под наклоном тридцать градусов над городом, которое вызывало у тебя чувство, будто ты можешь упасть со здания, если треснет стекло. Никогда ощущение падения не было таким веселым, когда ты переживаешь это.
Мое сердце застучало быстрее, когда мы подошли к окнам.
Джейс взял меня за руку. Шум становился громче, когда двигалось окно. Давила гравитация, и мое тело вжало в стекло.
Улицы под нами показались на вид, и страшно было только мгновение.
– Тебе нравится? – крикнул мне Джейс.
– Да, – я улыбнулась, счастливая от того, что так провожу с ним время.
Это все отличалось от того, каким он был первые несколько дней, после клуба, когда Доминик наблюдал за нами. Может, только может быть, это могло бы стать чем–то большим.
***
К концу дня Джейс привез меня домой. К себе домой. Сама мысль, что он казался мне больше собственным домом, чем дом моих родителей, была обескураживающей.
Я пыталась не позволять этой мысли беспокоить меня, пока Джейс нес меня вверх по лестнице в стиле «Унесенных ветром».
Он занимался со мной любовью этой ночью, как будто причин, по которым я находилась в его доме, не существовало.
Следующие несколько дней мы жили в состоянии гармоничного блаженства. До одного дня, когда все изменилось.