– Или накапливаться, – дополнил Фёдор.
– Возможно. Если откуда-то выносится, то, естественно, где-то должно накапливаться.
Её ответом Закатов остался доволен. Это подтверждало высказывание Таусаева, говорившего о перераспределении золота в связи с прогревом вмещающих пород.
– И ещё. Вы отмечаете, что значительное количество тонкого золота может содержаться в кварце, слагающем золотоносные жилы. Это действительно так?
– Без сомнений, его там довольно много. Об этом говорят многочисленные анализы. Всё «невидимое» золото в кварце представлено тончайшими частицами. А вот вопрос о его нахождении в сульфидах до конца не решён. Одни считают, что оно образует твёрдый раствор в минерале-хозяине, другие говорят будто «невидимое» золото представлено мелкими и сверхмелкими частицами.
Вечером Наташа принесла результаты анализов. Поколдовав над ними, Петрова подтвердила, что это действительно древнее золото.
Глава 30. Старый знакомый
Двое крепких мужчин почти месяц жили в доме Савелия Никитина, известного во всей округе охотника-медвежатника. В отличие от других он не боялся в одиночку идти на медведя и за свою жизнь добыл несколько десятков опасных хищников. Из-за этого в деревне его прозвали Медвежатником.
В этот дальний угол мужчины приехали не охотиться на медведей и не на рыбалку, как сказали в деревне, а по заданию гэбиста Сердюкова, недавно назначенного в Алдан. Из таёжных дебрей ожидалась экспедиция Брукса, которую гэбисты с нетерпением ждали. Деревня Талдын находилась на территории, контролируемой всесильным «Дальстроем», поэтому для сотрудников этого ведомства тут была их законная вотчина.
За три года старший лейтенант Сердюков продвинулся по служебной лестнице и, став капитаном, командовал районным подразделением МГБ, сменив уехавшего майора Гайнуллина. В Верхоянске Сердюкову казалось тесно, и он всячески стремился перевестись в Магадан – столицу Колымского края. Оттуда, как он считал, легче было подниматься по служебной лестнице, но попасть туда оказалось непросто – желающих выстроилось в очередь немало. После очередного обращения капитану отказали, при этом напомнили о «проколе» в деле со сбежавшим Бруксом. Как пыльный шлейф, тянувшийся за проехавшей машиной, так и за ним висел тот провал, в котором он не считал себя виновным. Тем не менее это ему закрывало дорогу наверх. Грозный окрик начальства поубавил прыти у капитана, однако в душе он не смирился со своим положением. Изменить отношение руководства могло только удачно проведённое дело. Приложив все силы и заставив работать извилины серого вещества, он раскрыл деятельность банды ссыльных, занимавшейся контрреволюционной деятельностью. Двадцать два человека снова оказались за колючей проволокой, только в этот раз без надежды на спасение – работа на урановом руднике не способствовала укреплению пошатнувшегося здоровья. С «серьёзными делами» больше ничего не получалось, и постепенно капитан стал терять надежду на удачу.