Точно и умно Карл Краус написал в 1914 году: война – это сначала надежда, что нам будет хорошо. Именно так и было с теми, кто обрадовался. Только надо честно себе признаться в том, что радость была. А теперь?
Потом были весна и лето с фронтовыми сводками, введением новых и новых санкций, с угрозами, сбитым самолётом. Потом были наши ответные санкции – эмбарго.
Надежда, что будет хорошо, улетучилась очень быстро. Стало ясно, что нехорошо. Стало ясно, что плохо. И на место надежды, что «будет хорошо», пришло ожидание, что «им будет хуже». Им всем.
Они подавятся своими яблоками, рыбой и мясом, устрицами и вонючим сыром. Они зубы обломают о нашу твёрдость и гордую силу. Они не смогут без наших газа и нефти, они опомнятся и пожалеют. Да, у нас рубль дешевеет, зато у них гривна обесценивается куда сильнее…
На другой стороне наверняка смаковали каждую новую антироссийскую санкцию, арест «Мистралей», всякую глупость и барство наших властей, типа ареста Евтушенкова, который совершили так вовремя, что лучшего времени просто найти не могли. Смаковали последствия этого ареста, определённо радовались угрозам и обещаниям Европы и Америки Россию задушить, а их, наоборот, согреть в объятиях. Заходились в радостном негодовании, когда был сбит несчастный самолёт. Негодовали, но радовались, потому что после такого России капец… Я точно не знаю, чему там ещё радовались, им виднее – если они могут в этом себе признаться.
У нас в наших СМИ в это время шли репортажи об украинских больницах без медикаментов, об обездоленных пенсионерах, об отчаявшихся людях, которые не в силах вернуть кредиты, о матерях, потерявших сыновей на войне. Вот, мол, посмотрите, нам плохо, но им-то хуже.
Любые мало-мальские протесты несчастных польских или греческих фермеров, пострадавших от эмбарго, выходили как главные новости. А когда в Америке убили чёрного парня – много и подробно нам показывали американские беспорядки, мол, смотрите, и эта страна смеет наглость нам что-то диктовать и на что-то указывать.
Всё это отзывалось в тех, кто вступил в войну в своей голове.
Ожидание, что «им будет хуже», максимально обострилось и усилилось, когда беспрерывной чередой пошли предзнаменования скорых холодов и замерзающей без российского газа Украины. Им будет хуже, им будет хуже, им будет хуже! Вот тогда мы на них и посмотрим.
Но пришла зима. Декабрь. И наша национальная валюта бегом, вприпрыжку устремилась вслед за гривной. Удивительно, но никто в заснеженном Киеве не мёрзнет. Никто не опомнился. А значит, вот-вот начнётся период, когда придётся удовлетворяться тем, что «им не лучше, чем нам». Это, боюсь, никому не понравится.