— Но как брать Глазкина? — не сдавался губпрокурор. — Сам понимаешь, меня удерживало, что он не просто судья, а председатель! Да ещё с такими связями!
— Связи его липовые! — оборвал Турин. — Когда-то, возможно, он и был порядочным человеком, в чём я сомневаюсь, а теперь это последняя сволочь, на нашем языке — высококвалифицированный уголовник. И чем быстрее мы его изолируем, тем лучше.
— Берздин подмогу обещал, старших следователей из края планировал прислать. Ты же сам мне говорил, что с поличным Глазкина не взять, в кабинете он взяток не берёт.
— Теперь в этом нет надобности, — смутил Турин прокурора, зло заглянув в глубину его глаз. — Дождались и мы, видно, нагрешил этот гад столько, что и на небесах не по себе стало.
— Как с паперти заговорил… — хмыкнул Арёл, недоверчиво изучая хмурое лицо начальника розыска.
— Эта судейская шайка-лейка сегодня по какому-то поводу вечеринку закатила, взяла в аренду помещение школы и организовала настоящий бордель с девицами лёгкого поведения.
— Как? — подскочил Арёл. — Кто в школе разрешил?
— Нашлись. Но это полбеды. Перепились они там и перестрелялись.
— Чёрт! А почему мне ничего не известно?
— Я звонил, да секретарша ваша порадовала, что вы костюм новенький заказываете, как раз у той швейки, которая вас подслушивала.
— Убили кого? — сник губпрокурор.
— Обошлось без жертв, хотя Каталкин, зам Глазкина, ранил обоих сторожей школы.
— Ты вроде как сожалеешь? — тяжело опустился на стул губпрокурор.
— Печалюсь. Вы б тогда враз ордер на арест всех подписали.
— Зря ты так, Василий Евлампиевич… — опустил голову Арёл. — Сколько я сегодня пережил, один ты теперь знаешь.
— Со мной и умрёт, если с дерьмом не всплывёт.
— Если не всплывёт… — повторил Арёл. — Выпить бы сейчас.
— У меня есть, — достал фляжку Турин, — только вот налить не во что.
— На фронте всяко приходилось, — Арёл схватил фляжку двумя руками, словно драгоценность бесценную, и выпил бы до конца, не останови его Турин:
— Макар Захарович, мне бы ордера…
— Диктуй, — поставил тот фляжку перед собой и вытер губы рукавом.
— Глазкин, Каталкин, Френкель, Тодорский, Макушев, Макеев, Егоров, Сорокин, Коробынин, Абдуллаев…
— Постой, постой! — протестуя, замахал руками прокурор. — Ты что же, весь губернский суд собрался в тюрьму упрятать? Места не хватит!
— Прогнил суд ещё до Глазкина, а с ним он, как корабль с пробитым дном, сразу на дно пошёл. Много в списке и районных судей.
— Ночи-то хватит? Утром докладывать ответственному секретарю губкома вместе пойдём. И чтоб по каждому арестованному полный расклад был.