В середине июня англичане провели совместную операцию западных сил из Гибралтара (операция «Гарпун» под начальством вице-адмирала Сифрета, заменившего Сомервилла, отправленного на восток после нападения японцев на Пёрл-Харбор в декабре 1941 г.) и «Вигорес» с востока из Александрии под командованием контр-адмирала Вайана. Командование в Александрии в это время возглавил адмирал Харвуд, заменивший Кэнингхэма, отозванного для планирования операции «Торч», о которой пойдет речь впереди. Конвой с запада вошел в Средиземном море в ночь с 11 на 12 июня, потеряв на пути к сицилийским узкостям от налетов противника единственное судно. Однако, после того как силы сопровождения повернули обратно, южнее острова Пантеллерия оставшиеся пять эсминцев столкнулись с таким же количеством итальянских эсминцев, поддержанных двумя крейсерами. В результате потери возросли еще на один транспорт, а два других получили такие повреждения от вражеского обстрела, что их пришлось затопить, и в конечном результате только два транспорта добрались до Мальты. Едва ли такой результат оправдывал затраченные усилия, но ничего другого ради защиты острова просто не оставалось.
Сходным образом развивались события и в конвое «Вигорес» из Александрии, который вышел в море 13 июня в сопровождении семи крейсеров и 17 эсминцев, сопровождавшем одиннадцать транспортов из Александрии, что явилось показателем возросшей мощи защитников острова на море. На меридиане Тобрука к нему должны были присоединиться еще транспорты из других портов. Вражеская воздушная разведка обнаружила интенсивные передвижения судов конвоя на этой акватории, и уже 14 июня ударами с воздуха еще два транспорта были потоплены и еще два повреждены. На исходе дня адмирал Вайан получил сведения, что основные силы итальянского флота, базировавшиеся на Таранто, включая новейшие линкоры «Литторио» и «Витторио Венето», направились на пересечку его курса. Понимая, что в условиях продолжительного летнего дня (в отличии от марта) встречи с этими силами не избежать, Вайан запросил у высшего командования «добро» на возвращение. Однако адмирал Харвуд приказал ему продолжать движение к Мальте до 15 июня, спустя пять часов подтвердив это приказание. К тому времени выяснилось, что итальянские корабли находятся всего в 150 милях (практически в пяти часах хода) от британского конвоя, и только тогда Харвуд возложил на Вайана принятие окончательного решения в сложившейся обстановке. Маневрирование огромным соединением из пятидесяти кораблей и транспортов в условиях «бомбовой аллеи», как моряки называли эту акваторию Средиземноморья, при отсутствии должного взаимопонимания между командованием в море и на берегу, разумеется, не могло не сказаться самым отрицательным образом, что привело к потере крейсера «Хермион», потопленного немецкой подлодкой. Еще три эсминца из состава охранения и два транспорта пришлись на долю немецких летчиков. «Потери королевских военно-воздушных сил, – резюмировал Черчилль, – были значительными. – У итальянцев был потоплен тяжелый крейсер (“Тренто”. –