«Упрямец», – подумала про незнакомого странного мужчину девушка.
«Сучка, которой нужна глобальная трепка».
И снова диалог…
– То есть? – попытался было уточнить незнакомый странный мужчина то самое одиозное понятие, которое из-за своей склочной вредности ему попыталась приписать прекрасная девушка, укутанная во влажное полотенце.
Конечно, она могла бы вредничать и дальше.
У нее это неплохо получалось. Однако затребованное объяснение в данном случае последовало без стервозной заминки:
– Вы одеты как хипстер. Говорите как хипстер. Ведете себя как хипстер…
«Все ясно», – подумал сильно засекреченный агент, проанализировав предъявленные в его адрес претензии.
– Нет, я не хипстер.
Но разве стоило отвечать? Разве она не знала ответа?
«Ей нравится играть со мной в эти нелогичные игры, завязанные на бессмысленной потере времени и нервов».
– Тогда кто вы? Вор или маньяк? – девушка продолжает.
«И теперь она повышает ставки. Но разве мы с ней не гостили в этой области диалектики? Разве мы не вернулись на круги своя?»
– Нет, я трансгалактический гопник.
– Прикольно.
«Черт, черт, черт…».
Странно, удивительно, неожиданно…
«Как она могла?»
Сильно засекреченный агент сделал все, чтобы капитальным образом морально подготовиться к длительному интеллектуальному противостоянию полов. Но все внезапно закончилось, оборвалось, сошло на нет…
– А вы кнопку-то нажали или нет?
«О чем это она? Ах, да…».
Замечание было действительно уместным.
Странный незнакомый мужчина ожидал прибытия лифта в непосредственной близости от жилища странной полуобнаженной девушки, терзающей его вопросами и допросами.
Но как лифт мог бы приехать, если никто не соизволил его вызвать?
– Простите. Этот ребенок, а потом вы…
– Ребенок???
– Ну да… Он был в лифте, кричал… И я решил дождаться следующего… А потом вы меня отвлекли, и я совсем забыл про кнопку…
– Короче я во всем виновата…
На прекрасных губах обворожительной красавицы снова заиграла волшебная улыбка.
Но так уж получилось, что сильно засекреченный агент воспринял ее слова и ее мимику как очень едкий издевательский сарказм.
А ему определенно не нравился женский сарказм.
Он казался ему крайне мужененавистническим, заставляющим достойного мужчину искать себе нелепые оправдания:
– Нет, нет…
– Вообще-то да.
Девушка продолжала игриво улыбаться.
И вместе с этим миловидным занятием девушка сделала и кое-что другое – начала объясняться.
– Это мой дверной звонок. Мелодия похожа на детский плач. А я была в душе и из-за шума воды не смогла толком разобрать. Так что это моя вина…
– Да ну…
– Не верите?
Нахмуренные брови сильно засекреченного агента были утверждающим сигналом.