– Давай, давай! – сказал он и продолжил копаться в механизмах.
Истратив последнюю вежливость, я шагнул в храм горячей воды.
Там я скинул одежду и крутанул вентиля. На ощупь оценив необходимую температуру, я позволил воде наполнять собой ванну, а сам ненадолго присел на толчок, и пока сидел, наблюдал как струится вода.
Такое всегда интересно. Миниатюрный водопад в миниатюрном мире.
Решив свои вопросы с унитазом, я медленно погрузился в горячую воду. И это было блаженством. Постепенно горячая вода притекала к телу, наполняло его теплом, ласкала своими перекатами….
И тут я увидел не меньшие перекаты на полу.
– Твою мать! – ну о чем еще я мог подумать, когда пол в ванной заливало как из нехилого брандспойта.
Мои руки спешно стали заворачивать кран, а уж потом мозг стал оценивать урон. Чего-то непоправимого не случилось. Найденная под раковиной тряпка смогла стабилизировать поток, только вот про дальнейшие водные процедуры можно было смело забыть.
– Что-то ты быстро, – сказал Дотц, увидев меня выходящим из ванной.
– Ну, там возникли некоторые проблемы….
Не совладав с грузом новостей, лицо куратора скукожилось в немыслимые закорючки.
– То есть?
– Высока вероятность наводнения.
– Черт!!! – эта реплика сопутствовала удару недоремонтированного кипятильника о стену.
Что ж, и этот аванпост тепла был утерян. Минут пять Дотц сидел недвижимо и силился перебороть кипящие внутренности. Потом слегка успокоившись и осознав свою глупость, он услужливо посмотрел на меня и сказал:
– Прости.
Еще несколько усилий и ему удалось выудить из сумки бутерброды.
– Поешь и ложись спать.
– А ты?
– Не хочется.
На этой лирической ноте Дотц залез одетым под одеяло и, тщательно укутавшись, повернулся к стенке. Так он смог продолжить борьбу с самим собой.
Когда первый кусок исчез в глотке, мыслей в моей голове прибавилось.
– Мы сегодня не попали в школу.
– Все завтра, – не оборачиваясь, ответил Дотц.
Когда в животе перестало быть пусто, я последовал примеру куратора. Однако едва мне удалось хоть чуточку согреться под одеялом, раздался некий шум:
– Тру-ууууууууууууу….
Казалось, целое стахановское движение орудует по соседству.
«Возможно, это временно», – мечталось мне.
В реальности молотильня не вместилась ни в две, ни в три и даже ни в тридцать минут. Естественно, что, в конце концов, у Дотца сдали нервы. Он медленно поднялся с постели и со свирепым видом направился к двери. В гневе ему было не до шпингалета, так что защелка стала невинной жертвой.
– Хрумсь, – и Дотц исчез в темноте дверного проема.
Мне же оставалось с упоением ждать развития событий. Но ни криков, ни гама, ни чего-то еще характерного для дебоша не последовало. Только вот звук отбойников как-то неожиданно стих.