Его толстовку, так же как и диск, я затолкала в самый дальний угол шкафа и каждую ночь боролась с желанием вытащить ее оттуда. Как уютно в ней было когда-то, какое тепло разливалось по телу. Но тепло ушло. И никогда не вернется. С таким же успехом можно было вонзить себе нож в живот.
Но чего я не могла запереть ни в одном шкафу – это фортепианную мелодию. Она постоянно звучала у меня в голове. Только тональность теперь казалась иной. Темной, меланхоличной и грустной. Я не понимала, как раньше, слушая эту мелодию, могла испытывать счастье. И еще меньше понимала, как могла поверить, что он действительно написал ее для меня.
Я лежала на боку, подтянув колени к подбородку. Мелкий дождь стучал в окно, его шорох наполнял тонущую во мраке комнату. Мне казалось, будто я сама из стекла. А в голове бился все тот же вопрос: ну почему?..
Почему все повторилось?
Почему вышло так, что я снова угодила в тот же переплет, что и семь лет назад? Я же клялась, что больше не допущу ничего подобного, и вот, во второй раз стою перед той же грудой обломков.
Я понятия не имела, как буду собирать их. Один раз они уже были склеены. Временный ремонт – пусть хоть как-то, но держатся. А теперь поползли тысячи новых трещин, и обломки рассыпались в труху.
Почему именно Элис будит во мне такие чувства? Почему для меня он тот самый, единственный, в то время как я для него – не единственная и не та?
Элиас даже представить себе не может, как я страдаю из-за его маленькой забавы. Или именно этого он и добивался? Мстил за прошлое?
Сколько бы я ни уговаривала себя, разум отказывался понимать, что все это время я переписывалась с ним, отказывался верить, что Элиас и есть Лука. Четыре месяца я верила, что переписываюсь с совершенно незнакомым человеком. С человеком, который писал от чистого сердца, с человеком, которому я доверяла, на вопросы которого отвечала честно, не таясь. Не одну неделю меня терзал страх перед предстоящей встречей, я боялась, что не понравлюсь ему. Я думала о нем, размышляла, что он за человек, как он выглядит, как двигается и с каким выражением лица мне пишет. Уже нарисовала себе, как пройдет наша первая встреча, сомневалась, смогу ли от смущения выдавить хоть слово. И все эти раздумья, все эти переживания оказались напрасны – потому что Луки никогда не существовало. Потому что за экраном все это время скрывалось лицо Элиаса. В один миг я потеряла двух человек, которые так много для меня значили.
Какой дурочкой я казалась самой себе теперь, когда вспоминала наши встречи с Элиасом. Он смотрел мне в глаза и все это время знал, что у него есть вторая личина, а я столь глупа, что принимаю ее за чистую монету.