Короче, – из 17 телефонов в моем потрепанном (еще ОТТУДА) блокноте, реальными оказались только четыре человека.
Опуская детали и эмоции, передаю их совокупный ответ на мою просьбу поискать (через былые каналы и связи) ЛЮБЫЕ визуальные подтверждения-иллюстрации к моим Невольным запискам:
– Ты, че, Седой, совсем там ох**… сбрендил? Ну, с твоей редакторшей все понятно – она ТАМ, слава Богу, не была и мало что соображает, но, ТЫ???!!! Какие фотки, какие марочки-рисуночки? Ты же сам ВСЕ знаешь и понимаешь… Ты здесь даже законченным отморозкам мог, в натуре, объяснить, что к чему, а ей, как ты говоришь, нормальной бабе, не можешь?! Кончай придумывать отмазки и гони новый тираж книжки. Ты же сам просил хотя бы парочку книжек найти и тебе выслать, мол, все свои раздал, а купить нигде невозможно. Здесь тоже ни одной не найти… Гони тираж, сами все скупим и раскидаем по зонам…
В первом (и, пока, увы, единственном) издании Записок, от силы 25–35 процентов от реально написанного во время почти полутора лет моего, пребывания в Матроске. Потому что, передавалось все это в малявах. («Малява» – четвертушка тетрадного листа, исписанного с обеих сторон микроскопическими буквочками, свернутая и спрессованная до толщины 2–3 спичек, запаянная в целлофан от пачки сигарет или в клочок полиэтиленового пакета). Выносилась при вызове к адвокату за щекой или в собственном, пардон, анусе, при «нормальной смене» вертухаев. Которые не заставляют открывать рот и спускать штаны… Тем не менее, при всей этой конспирации, что-то отметалось, что-то, просто выбрасывалось теми же адвокатами (которые не брезговали забирать с собой эти малявы…). Кто-то забывал телефон, по которому адвокаты должны были позвонить, чтобы приехали и забрали маляву, и т. п.
Корочке, из нескольких СОТЕН переданных маляв, реально дошли до адресата, как я уже говорил, не более трети. Жаль, конечно, но и за это спасибо огромное… Передать ТАКИМ ЖЕ СПОСОБОМ, рисунки доморощенных камерных живописцев, сами понимаете, не реально…
Теперь, о фотографиях. В то, описанное в Записках время, цифровых камер еще не было. Только пленочные. На моей памяти, по Матроске тогда гуляло не более 2–3 камер, которые за большие бабки, вертухаи сами передавали из хаты в хату. Как правило, эти камеры предназначались только для авторитетов, «смотрящих» и, вообще, «солидной братвы». Для того, чтобы продемонстрировать родным, близким и оставшейся на воле братве, что ДАЖЕ В ХАТЕ, ДАЖЕ В МАТРОСКЕ, человек выглядит нормально, улыбается и обладает определенными привилегиями. Ни один уважающий себя ЗЭК, не станет фотографировать те свинские, пыточные, НЕВЫНОСИМЫЕ условия, в которых он пытается выжить. ЗАЧЕМ??? Помочь с воли невозможно, зачем же расстраивать близких? («Общак», это вам не «спец» на четырех человек с холодильником, телевизором, в которой «мучался» Ходорковский и другие, контролируемые СМИ элитные ЗЭКи… Поселять в братве страх перед тюрьмой? Неправильно… Наоборот, – мол, и здесь тебе создадут такие условия, которые другим и на воле не снились…