Невольные записки - Леонид Амстиславский

Невольные записки

В последнее время модными стали истории, описывающие современный российский бизнес, путь изначально скромных завлабов в олигархичьи кресла. Но порой этот путь приводит и на нары. Тем не менее история тюремной России (которая далеко не всегда совпадает с историей России уголовной) волнует россиян почему-то гораздо меньше.Амстиславский рассказывает во всех подробностях и этапах вхождение в нынешнюю тюремную среду, рассказывает о поразительных в своей абсурдности историях попадания под суд и чудовищных приговорах, возрождающих атмосферу Кафки в стране, где сталинизм (судя по тюрьмам) так никогда и не умирал.

Читать Невольные записки (Амстиславский) полностью

© Леонид Амстиславский, 2017

© Издательство «Моя Строка», 2017

* * *

Часть I. А дальше – «Матросская тишина»

Уважаемый господин редактор!


[Письмо доставлено в редакцию журнала Индекс/Досье]


Мне известно, что Вы нашли время и возможность ознакомиться с частью материалов, предложений и записок, которые мне удалось отсюда передать. Огромное Вам за это спасибо! Не только от меня лично, но и от 116 моих сокамерников, живущих на 46-ти квадратных метрах в СИЗО 48/1. И еще от нескольких тысяч человек (точное число заключенных в этом СИЗО – тайна не только для нас, но даже и для «вертухаев» – контролеров), находящихся здесь.

Поверьте, что с каким бы мастерством и талантом ни была описана боль от «ласточки», как бы мастерски ни был описан ужас удушья «слоника», или полиэтиленового пакета на голове, реальная боль всегда «больнее», а ужас всегда «ужаснее». Почти никто из нас никогда не рассказывает на воле, через какой ад мы проходим здесь. Во-первых, мало кто поверит в реальность, в возможность всего происходящего, а, во-вторых… просто стыдно! Стыдно признаваться женам, родителям, любимым, детям в том, что тебя низводили до состояния животного. Что тебя ставили на колени, клали мордой в грязь, ковырялись в заднице в поисках несуществующей «малявы» и «торпеды»… Стыдно говорить об избиениях, при которых даже не кричишь, а воешь, о прилипающем к телу грязном белье, которое негде ни выстирать, ни высушить… Да стоит ли все перечислять… Стыдно и бессмысленно…

Я постараюсь без излишних эмоций рассказать о некоторых сторонах нашей «жизни» здесь, о «маленьких хитростях», помогающих выжить, о том, что на протяжении лет является нашим ежедневным бытом.

Заранее благодарю Вас за готовность уделить время этим запискам.

Словарь тюремных терминов

Аленка – мусорное ведро.

Баланда – тюремная ежедневная пища. Завтрак: рыбкин суп; обед: первое – кислые щи или борщ, второе – пшенка или сечка; ужин – та же сечка или пшенка. В сутки также выдается полбатона несъедобного хлеба.

Братва – наиболее уважаемая категория ЗК.

БУР – Барак Усиленного Режима.

Верблюд – человек из хоз. блока («хоз. банда»), разносящий дачки по хатам – «X».

Вертухай – надсмотрщик, охранник.

Весло – ложка.

Вонючка – жалоба.

Воспет – офицер-воспитатель, контролирует воспитательный процесс в нескольких камерах.

Гнать, погнал, гонит – погружаться в мысли, переживания, впадать в депрессию.

Голяк – отсутствие чего-либо. «Полный голяк», когда в «X» нет ни курева, ни лекарств и «X» сидит на одной баланде.

Грев – от слова «согреть» – все, что угодно: от сигареты до куска сахара.