Затонов с досадой отвел взгляд от ставшего ему сразу неприятным чужого человека. За каким чертом занесло его, Затонова, в судебный зал? Как на смех, очутился он здесь, чтобы в день развода с Маргаритой еще раз убедиться, что способен на нелепые, необъяснимые поступки, что всегда сначала что-то сделает, а уж потом начинает соображать. Ведь мог же он мило и вежливо ответить милиционеру: «Простите, мне не сюда…» И ушел бы. И гулял бы сейчас по солнышку.
Затонов сердито заворочался на скамье, тотчас ему на колено легла старушечья сухонькая ручка, послышался участливый шепот:
— Вам плохо? Возьмите, вот валидол…
Затонов окаменел. Еще не хватало, чтобы его принимали здесь за страдающего родственника!
Судья почесал щеку карандашом, глянул вправо, глянул влево, получил с обеих сторон кивки согласия и произнес:
— Переходим к допросу подсудимой Степановой.
С передней скамьи поднялась женщина в зеленом пальто с узким воротником из коричневого блестящего меха. Затонов не видел ее лица, видел только затылок с тяжелым узлом волос, маленькое розовое ухо и — против света, в ореоле — мягкий овал щеки, дрожь округлого подбородка. Он уже понимал, что там, на самой первой скамье, сидят не для того, чтобы лучше слышать и видеть. Там усаживают не по желанию. Первая скамья — с виду такая же, как и все остальные, — это скамья для таких подсудимых, которых не привозят под конвоем и не держат за деревянной загородкой, — они сами послушно приходят.
— Степанова, — досадливо поморщился судья, — давайте наконец уточним, сколько всего денег вы получили за пособничество в хищении готовой продукции. Первый раз вам передали тридцать рублей. Так? А во второй? Подсудимый Садчиков, повторите свои показания.
Толстяк вскочил и с рвением круглого пятерочника просипел:
— Во второй раз мною были вручены лично Степановой сорок рублей. Как сейчас помню, четыре десятки.
— Так сколько же вы, Степанова, получили во второй раз?
— Не помню… — Затонов еле расслышал.
— Подсудимая Рыжикова! Повторите свои показания, — с демонстративно усталым видом произнес судья.
Соседка Степановой по первой скамье вскочила и бойко выложила:
— Степанова мне лично отдала тогда двадцать рублей, а уговор был — деньги пополам…
— Ну, Степанова, припоминаете? На предварительном следствии вы показали, — судья полистал толстую папку, назвал адвокатам номер страницы, — вы показали, что деньги вам потребовались для того, чтобы покрыть недостачу. Какая была у вас на складе недостача? Вы показали — шестьдесят пять рублей. Из своей зарплаты вы могли бы возместить эту сумму?