– А вот и чай! – произнесла я с интригующими интонациями. – А к чаю есть домашние маффины!
Дэниел с Марком переглянулись. За весь вечер я ни у одного, ни у другого столько ужаса в глазах не видела.
Мы все трое сидели в кухне и пытались есть мультифункциональные маффины с брокколи (должна признать – омерзительные). Вдруг Марк поперхнулся, закашлялся и извлек из-за щеки изрядный осколок стекла.
– Это еще что?
– Черт! Да я стакан расколотила, когда тесто готовила. Мне казалось, я все осколки достала. Марк, ты не поранился?
Дэниел вскочил, метнулся к раковине и ВЫПЛЮНУЛ все, что было у него во рту. Да, прямо в мою раковину. После чего продемонстрировал еще один осколок.
– Жизнь на глазах рушится. Это что, и есть отцовство? Рвота в «Мерседесе». Шоколад на брюках. Маффины с брокколи и стеклянной стружкой в животе. Что дальше, Джонс?
– Прости, прости, пожалуйста. Мне казалось, я все осколки извлекла, честно. Я запуталась, в этом все дело. Я просто не гожусь в матери.
И я сгорбилась за столом, уронив лицо в ладони. Хоть бы все это прекратилось. Все. Только малыш чтобы остался.
Марк шагнул ко мне, обнял.
– Не переживай. Ты отлично справляешься. Ты молодчина.
– Ничего страшного. Ты же нас не убила все-таки, – подхватил Дэниел и принялся неумело чистить раковину. – Если, конечно, в этот самый миг более мелкие осколки не производят необратимые изменения в наших кишках…
– И впрямь, для всех нас это могло закончиться весьма плачевно, – констатировал Марк – и рассмеялся.
– Может, теперь уже как-то сплотимся? – с надеждой проговорила я.
– Все-таки у нас больше факторов притягивания, нежели факторов отталкивания, – согласился Дэниел.
* * *
И мы пили чай, и все шло гладко, словно в фильмах пятидесятых, а не в каком-нибудь современном телешоу, когда дети прохаживаются в адрес своих однополых родителей фразочками, над которыми долго пыхтели искушенные голливудские сценаристы.
– Ой, а как же родители?
От этой мысли я буквально подпрыгнула.
– Придется им сказать, ничего не поделаешь, – произнес Марк.
Боже! Графтон-Андервуд! Адмирал и Элейн Дарси! Мама, Юна и Мейвис Эндербери!
– Родители? – переспросил Дэниел.
– Да, они самые. У тебя есть родители, Кливер?
– От меня они ничего не узнают.
– Занятный подход. Кстати, Бриджит, в следующую субботу репетиция королевского визита. Ты вроде собиралась приехать?
– В смысле, Марк, ты считаешь, мы должны рассказать родителям уже в следующую субботу?
Вот ужас.
– Да. Только, разумеется, по отдельности и в приватной обстановке.
– По мне ведь еще не видно, что я беременна, правда? Если видно – я не поеду. Не хватало, чтобы в деревне заметили.