Луна Лавгуд испытывала абсолютно новые ощущения — она скучала по друзьям. А тут ещё отцу пришлось менять планы на лето — экспедиция на остров Фейри начнётся в только середине августа. Она бы с удовольствием снова съездила к Гермионе, но Грейнджеры уже во Франции. А «Нора» после визита Гарри вообще погрузилась едва ли не в траур: Рон хандрил, миссис Уизли часто плакала… Похоже, они не понимают, что Гарри не умер — он просто выбрал иной путь.
Он же сказал, что никуда не денется, и ей этого достаточно. В конце концов, Гарри всегда держит слово.
А вот у Невилла выдалось лучшее лето в жизни. Тем более, его родители восстанавливаются такими темпами, что целители только руками разводят. Поэтому его письма такие счастливые, что пергамент только лишь не светится. И с каждой неделей они пишут друг другу всё чаще, а послания становятся всё длиннее. А в последнем письме Невилл вообще пригласил её в гости, чтобы познакомить с родителями. И здесь нет никакого двойного дна — он просто хочет представить её как друга. Ведь встречи с друзьями и хорошими знакомыми им просто необходимы, потому что исцелять нужно не только тело, но и разум.
Правда, ей скоро стукнет шестнадцать, так что стоит подумать о парне. И если составить список потенциальных кандидатов, во-первых, тот окажется довольно коротким, а во-вторых, юный мистер Лонгботтом явно займёт место наверху. А если учесть, что сердце Гарри уже навсегда принадлежит другой, Невилл однозначно её выбор номер один.
Но в первую очередь он её друг. А после таких потрясений ему и нужен друг, а не клон Лаванды Браун, пускающий слюни. А вот когда Невилл соберётся искать девушку, она непременно напомнит о себе.
* * *
— К Меропе я ощущал исключительно жалость. Да, она была неправа, но какую же страшную цену заплатила! Она родилась в древней, но нищей чистокровной семье, и впереди её не поджидало ничего хорошего. Она жила в ветхой лачуге вместе с братом и отцом, причём взгляды этих двоих считались радикальными даже среди чистокровных. У Меропы не было ни средств, ни образования, ни красоты. Даже магии — и той капля. Её будущее было таким же мрачным, как и хижина, где она жила. Только и оставалось, что уйти из дома. В итоге она напоила сына местного помещика приворотным зельем, и они сбежали вместе.
В глазах Гермионы появилось отвращение — для неё использовать любовное зелье равносильно изнасилованию.
— Меропа знала, что глубоко неправа, но она действительно любила Тома. Любила так сильно, что в какой-то момент перестала давать ему зелье. И он тут же умчался домой, оставив её без гроша в кармане, да ещё и беременную. Поэтому когда настала пора рожать, она настолько ослабела, что не пережила роды. Только и успела попросить персонал детского дома, где её приютили, назвать сына Том Марволо Риддл.