— Привет, ребята! Извините, что напугали, но для нас это тоже шок. Я Джеймс — отец Гарри. Хочу добавить только одно: всё, что рассказал мой сын — правда от первого до последнего слова. Извините, пожалуйста, мы здесь ненадолго, а я очень хочу поговорить с вашей прекрасной дочерью. Мы пять лет с удовольствием за ними наблюдали — они потрясающе друг другу подходят!
Гарри жутко не понравилось, что мама стоит перед ним, а он не может её обнять. Само собой, Лили это почувствовала.
— Прости, сынок, но нам здесь не место. Для нас это настоящая пытка. Наше время истекло, поэтому мы должны оставаться там. Вспоминай нас почаще, но не забывай — ты должен жить своей жизнью. И не забудь рассказать этой замечательной девушке абсолютно всё. Кстати, и она, и её родители имеют полное право узнать, почему ты вернулся.
Гермиона так сильно обняла Гарри, что «разделить» их сейчас не сумел бы даже Хагрид. По её щекам потекли слёзы — она ведь только что увидела собственными глазами, как много потерял любимый. Конечно, с Сириусом она знакома, но родители Гарри — такие замечательные люди… и так рано погибли! Похоже, его мама всего-то лет на пять старше неё.
— Гермиона, я очень хочу обнять и поцеловать сына. Сделаешь это за меня, хорошо? Пожалуйста, позаботься о нём. И не позволяй слишком сильно шалить. А то мой муж с Сириусом здорово постарались — Дамблдор с Северусом могут подтвердить. Сделай его счастливым — пусть у него даже мысли не возникнет встретиться с нами пораньше. Моей сестре повезло, что мы увидимся, только когда она умрёт. Зато здесь я смогу её убивать снова и снова.
— Ты же понимаешь, что это работа на полный день и наверняка на всю оставшуюся жизнь? — подхватил её супруг.
Слёзы никуда не делись, но теперь девушка улыбалась.
— Это точно работа для меня, мистер Поттер. Надеюсь справиться.
— Пожалуйста, называй меня Джеймсом. А то чувствую себя настоящим стариком. Это вот Лили и его можешь звать как хочешь, — и он указал на жену и друга. Тут все трое начали исчезать.
— Я же вам говорил, что эта парочка — просто фантастика! Вы бы видели их ночью, когда они меня спасли.
— Сириус, сколько раз можно повторять — мы всё видели. Когда они летели на гиппогрифе, Джеймс скакал как сумасшедший.
Затихающий голос Лили — последнее, что услышала наша четвёрка. Но ещё несколько минут ни один из них не решался нарушить тишину.
Затем они вернулись к бассейну. Гермионе настолько претила мысль расстаться с Гарри, что она устроилась у него на коленях. Что касается её шокированных родителей, те, цепляясь друг за друга, на подгибавшихся ногах добрели до столика и упали на стулья.